Из всей немалой делегации, устроившей мне столь тёплый приём, в
коробке осталось лишь двое… по крайней мере, живых. Алёна, так и не
ослабившая своих цепких объятий, и Степан Маркович, склонившийся
над нами.
- Артём, ты меня узнаёшь? – спокойный и вместе с тем жесткий
голос старика подействовал не хуже ушата холодной воды, возвращая
мысли к «здесь и сейчас».
- Артём, ты знаешь, кто я такой? – попытался кивнуть, но Алёна
тут же отреагировала, ещё сильнее сжав тиски. – Не нужно резких
движений, назови моё имя, Артём!
- Степан Маркович, – говорить было тяжело, во рту пересохло и
язык едва ворочался, но я всё же прохрипел ответ.
- Артём, ты понимаешь, где ты и что происходит? – старику явно
было мало одной проверки.
Прежде чем ответить, я вновь посмотрел на четыре неподвижных
тела. Стрелок, первый, у которого сдали нервы, судя по всему,
приложился затылком о стену, оставив алую кляксу в месте
удара. Сейчас он лежал лицом в луже собственной крови и не
подавал признаков жизни. Скорее всего, умер мгновенно, остальным
повезло меньше. Пусть когти не справились с металлической дверью,
но на то, чтобы разорвать защиту людей, их хватило. Те самые
бесформенные мешки были… порваны.
Изувеченные трупы, кровь… я смотрел на них, а внутри меня так
ничего и не дрогнуло. По спине пробежал едва заметный холодок, но
оформиться в оцепенение не смог – слишком часто я видел подобное в
Теллуре, и если честно, большой разницы не ощущал. Тот мир любил
детали во всём, даже в вывернутых наружу органах. Даже привкус
крови во рту не был чем-то новым, правда, его я едва уловил,
организм впитывал ту буквально всей поверхностью – на мне не было
ни единой капли крови.
Если старик сказал правду…
Понимаю ли я, что происходит? Трудно сказать. Если это всё
обманка, то и переживать не стоит – на моих руках хватает
виртуальной крови. А окажись всё реальным… что ж, я спасал свою
жизнь. И это не оправдание, а факт.
С возможностями корпорации воссоздать этот крохотный бетонный
мирок вопрос даже не часов, а десятков минут. Очередной
эксперимент? Похоже на правду, вот только почему внутренний голос,
едва ли не надрываясь, кричит о том, что я слишком затянул с
ответом, чего делать не стоит, если хочу жить.
- Я готов поговорить, – на этот раз слова дались легче, тело
приходило в норму.