Плюс, с помощью найденных в Конохе бытовых печатей, они
утеплились, и если у кого-то ещё оставалась перед сном какая-то
чакра, дети настропалились сливать её в накопительный контур, от
которого работала вся система обогрева периметра и электрическая
плитка.
В свитках, принесённых Саске и Наруто из хранилища главной
семьи, нашёлся походный казан, под которым спокойно могли
спрятаться Нацуми вместе с Юи, а плитку, так как благодаря печатям
появилась возможность пользоваться электричеством, пришлось
заказать у Старой Кошки. У няко-ниндзя, благодаря подобным печатям,
электричество было только в нескольких комнатах, используемых как
няко-бары, где подавали в основном молоко, валерьянку и кошачьи
консервы, а так кошки употребляли всю пищу сырой.
Так что теперь они могли готовить прямо в замке, а не бегать в
лес, чтобы сварить на костре, и меню стало разнообразней.
Шисуи улыбнулся, вспомнив, с каким ажиотажем дети набросились на
первый мисо-суп, приготовленный Миной в замке. Походная пища
хороша, но не пять месяцев подряд. Едой занималась Мина, но двое
помощников у неё всегда было на подхвате, всё-таки на такую ораву
голодных ртов не так-то просто всё приготовить. И Шисуи не без
некоторой гордости оглядывал своих детишек, все были как на подбор:
крепкие, румяные, особенно Наруто, — любо-дорого посмотреть.
— Оябун, пришла весточка от Итачи? — словно чёрт из табакерки,
только вспомнишь про него, появился Узумаки.
— Да, его теневая ворона. С ним всё в порядке, и всё идёт по
плану, не о чем волноваться, — подавил Шисуи собственное
волнение.
Конечно, Итачи справится, но Шисуи не давала покоя загадочная
болезнь брата, которая донимала того в его снах-видениях. Вдруг
Итачи травили или ещё что-то подобное? Да и этот Орочимару весьма
тёмная лошадка. Пока брат передавал, что саннин вполне адекватен и
не очень-то похож на безумного учёного, как его расписывают в
Конохе, но опять же, в видениях этот Орочимару пытался заполучить
тело Итачи, а затем и Саске, и вообще много народу ни за что ни про
что угробил, только в самом конце немного изменился, что,
собственно, и давало ему тот самый мизерный шанс.
И пока брат изучает Орочимару, чтобы сообщить, возможен ли их
план в принципе или уместней избавиться от «врага номер один
Конохи», то точно можно известись от ожидания. Шисуи, несмотря ни
на что, всё-таки всегда считал себя человеком дела.