— Согласна, — кивнула Паорэ.
— Ну, вот и отлично. Тогда маскируемся и отдыхаем...
Место, где мы устроились, чем-то особенным не отличалось.
Увидеть, что под одной из ёлок кто-то лежит, можно было только если
подойти к ней вплотную. Ну, или, к примеру, птица какая-нибудь или
белка начнут вдруг от этой ёлки шарахаться. Однако местные птицы и
белки к непрошеным гостям приспособились достаточно быстро: если те
лежат тихо и никого не трогают, то пусть себе и дальше лежат,
главное, чтобы наверх не лезли, а остальное, как водится, дело
привычки.
Вообще говоря, по поводу вражеских патрулей я немного схитрил и
беспокоился о них постольку-постольку. Даже если появятся —
отобьёмся. И скрытность, скорее всего, не нарушим. Вряд ли
пропавших патрульных хватятся раньше, чем через пару часов. Успеем
и до объекта дойти, и выяснить там всё что нужно.
Первые десять минут растянувшегося привала прошли в полном
молчании.
Затем, почувствовав наконец, что спутница более-менее отошла от
скорого марша, я сдвинул наверх лицевой щиток и шумно вдохнул:
— Уф! Хорошо. И воздух тут такой... вкусный.
Пао покосилась на меня, но ничего не сказала.
— А знаешь, — закинул я пробный шар. — Ты всё-таки
изменилась.
— Я? Изменилась? — изогнула она левую бровь. — Ну и в какую же
сторону?
— Сильнее стала. Крепче. Упорнее.
Спутница насмешливо фыркнула:
— На мужика что ли стала похожа?
— Да нет конечно, — вернул я смешок. — Просто раньше я видел
тебя... эээ... женщиной, в которую просто нельзя не влюбиться, а
сейчас, извини, вижу перед собой ту, влюбиться в которую может
оказаться самым опасным и самым сложным из всех испытаний, какие
только можно придумать.
Пао поняла эту фразу по-своему:
— Жалеешь о том, что было?
Я покачал головой:
— Нет. Не жалею. И даже, наоборот, счастлив, что всё было так,
как было. Просто мне несколько странно, что ты изменилась именно в
эту сторону. Мне почему-то думалось, что быть всё время одной — это
не для тебя.
— Быть подругой барона и быть баронессой совсем не одно и то же,
— грустно вздохнула Паорэ. — Другие печали, другие радости, другие
заботы. Сегодня мне легче оставаться одной, чем с кем-то. И потом,
у меня есть дочь. А что до мужчин... — она неожиданно осеклась и,
уставившись на меня пристальным взглядом, негромко проговорила. —
Если бы мне сегодня встретился тот, кто хотя бы немного походил на
тебя, я не раздумывала бы ни секунды...