— И в чем подвох? — спросил Леха.
— В том, что чужая сила — все равно чужая, — ответила Катя,
радуясь, что ее собеседник, похоже, и правда понял многое из того,
о чем она рассказывала. — Сколько ритуалов ни проводи, она такой и
останется, не будет слушаться так же хорошо, как своя, а потом еще
и утечет, как вода сквозь пальцы. Так что тот, кто хоть раз взял
чужую силу, на этом не остановится. Просто не сможет. Рано или
поздно ему понадобится сделать это снова. А потом еще, кто знает
сколько раз на протяжении своей жизни. Когда-то, чтобы забрать силу
премудрого, нужно было непременно убить его, и такое происходило
нечасто...
Услышав слово «убить», Леха подскочил как ужаленный, посмотрел
на Катю безумными глазами и бросился к выходу.
— И ты мне тут сказки рассказываешь! — почти прорычал он,
пытаясь стащить с угла двери свою куртку.
Та не поддавалась. Катя торопливо махнула платком, закрывая
кухонную дверь у Лехи перед носом. Сделать это до конца мешала все
та же куртка, но, во всяком случае, Леха остановился, и Катя быстро
договорила:
— Потому что после этого на самого убийцу и на его потомков
ложилось проклятие, от которого почти невозможно избавиться. А
платить такую цену за чужое волшебство готов был, к счастью, далеко
не каждый. Но около трех веков назад изобрели другой способ, и силу
стало возможно выкупить. С тех пор убийства на этой почве совсем
прекратились.
Катя перевела дух, надеясь, что после этих слов Леха передумает
сейчас же мчаться непонятно куда. Она сказала ему чистую правду.
Существование одной сумасшедшей, которая впервые за кто знает
сколько лет решила украсть чужую силу без платы, да еще и выбрала
для этого дела самую беззащитную мишень, не делало Катины слова
ложью. К Насте и Станиславу Ветлугину, кошмарная история все равно
не имела ни малейшего отношения, и Катя думала об этом сейчас
только потому, что в последние полгода мало о чем, кроме этого,
могла думать.
Но ей нужно было успокоиться и сосредоточиться на Лехе. Он все
еще стоял у неплотно закрытой двери с таким видом, как будто готов
был сорвать ее с петель и отшвырнуть прочь, но взгляд был уже не
такой шальной.
— Зато те, кто чужого волшебства хотел, но страшился наказания
за убийство премудрого, стали покупать без зазрения совести, —
продолжала Катя. — За большие деньги, потому что этого требует
ритуал. Да к тому же существует поверье, что, если дать
справедливую цену, чужая сила хорошо приживется. Так что вредить
твоей Насте этот Станислав не станет. Но, может быть, он как-нибудь
уж очень затейливо оградил свое пристанище для сделки, и именно
поэтому мы не можем найти Настю. Ты присядь пока, а я позвоню
скупщику, — заключила она.