– Занятный выбор, – сказала Лола. – Интересный.
– Что он значит? – я тут же открыла глаза. – Прошу, расскажите.
– Конечно, – снова улыбнулась жрица. – А пока, дорогая, давайте, выпьем чашечку чая.
Я согласилась, ведь от волнения не находила себе места. Лола встала из-за стола и удалась за черную штору, делившую салон на две части. Вернулась быстро, неся на подносе две чашки, чайник, молочник, сахарницу и тарелочку с пирожными.
– Угощайтесь, Мари, – пододвинув чашку, сказала она.
– Благодарю, – кивнула я. Пригубила напиток, надкусила пирожное и моментально почувствовала себя лучше.
– Итак, первая карта, – Лола показала картинку, на которой была изображена женщина с голой грудью. Она игриво поглядывала с карты и, казалось, подмигивала. – Означает внутреннюю готовность к новым приключениям и чувствам. Наработку чувственного опыта. Весьма неплохая карта.
Я невольно ахнула и судорожно закрыла рот ладошкой. Щеки опалило краской стыда. Что-что, а к новым приключениям, тем более чувственным, я относилась с опаской. Впрочем, моя собеседница только улыбнулась, видя смущение.
– Вторая карта.
Гадалка глянула на меня, помолчала немного, а потом все-таки сказала значение, однако, саму картинку не показала, отложив в сторону. Как бы ни было интересно, воспитание не дало мне полюбопытствовать.
– Означает перипетии, превратности судьбы, испытания, после которых появится солнце.
Затем она быстро раскрыла третью, на которой были изображены двое: мужчина с оголенным достоинством, явно желавший зла одетой в коротенькую рубашку девушке. Картинка мне совсем не понравилась, мгновенно вспомнился проклятый шакал. Неужели и в другом мире меня ждет кто-то подобный?
И Лола подтвердила опасения.
– Агрессия, ярость, склонность к грубости и принуждению. Насилие.
Гадалка снова взглянула на меня.
– Будьте осторожны, Мари, эта карта предупреждает вас об опасности.
Я невольно замерла, пытаясь осознать сказанное. Вдруг опять стало страшно, снова появилось желание вернуться, но усилием воли я заставила себя кивнуть.
– Я буду внимательна.
– Раз так, желаю вам удачи, – улыбнулась собеседница. – И пусть Богиня никогда не оставит вас.
А потом Лола замолчала. Закрыла глаза и что-то забормотала вполголоса. Как я ни прислушивалась, разобрать слова не смогла. Затем слух предал меня, я перестала слышать даже собственное дыхание. Да и видеть тоже. Глаза, будто ослепли, различая лишь стрекозу, покоившуюся на груди гадалки.