— Не бойся, Сед, это всего лишь шторм, мы и не в таких
переделках бывали, — стараясь не упасть, двинулся к жене, чтобы
успокоить и обнять. В этот момент «Стрела» остановилась, словно
врезалась в стену: по инерции меня сорвало с места и швырнуло прямо
на Сед. Еще в полете услышал оглушающий треск на палубе и
человеческий крик, заглушивший завывание бури.
Чудом не врезался в Сед, сжавшуюся в каюте у дальней стены.
Удачно приземлившись и не сломав себе ничего, не сразу понял, что с
кораблем что-то произошло. Понимание пришло через секунду:
полностью исчезла выматывающая качка. «Налетели на риф», — от одной
этой мысли похолодел. Воображение мгновенно нарисовало картину, как
сквозь пробитое днище в корабль хлынула вода.
— Ты в порядке? — спросил Сед, в полутьме различив светлое пятно
ее лица. Висевший в каюте светильник от удара сорвало, он упал на
пол каюты и потух. Хорошо хоть пожара не произошло, — но мысль
служила слабым утешением.
— Макс Са, у вас все в порядке? — Бер заскочил в каюту.
— Да, что с кораблем, Бер?
— Не знаю, Гера страшно ругается, наверху я слышал крики, — Бер
поднял маленький светильник, освещая каюту. Воды нигде не видно:
каюта размещается на уровне трюма, если была бы течь, мы бы уже ее
увидели.
— Сед, я поднимусь на палубу, узнаю, в чем дело, и вернусь, —
судорожно сглотнув, девушка кивнула.
Едва поднялся на палубу, порыв ветра чуть не сбил с ног, а
очередная волна окатила, ударив в корму и пройдя почти по всему
кораблю. Двое матросов впотьмах налетели на меня, схватив одного за
руку, проорал ему на ухо:
— Где Герман?
— Мачта, мачта рухнула, Макс Са. — Больше ничего добиться не
удалось, но и услышанного уже достаточно. И хотя сила ветра
уменьшалась, и волны стали меньше, положение сложилось критическое:
мы на мели или налетели на риф, одна мачта потеряна. Для парусника
потеря мачты — критическое повреждение. Чёрная пелена туч немного
посерела. За пару минут ветер стих до обычного свежего ветерка,
волны перестали захлестывать палубу. Тучи расходились, сквозь
разрывы в них пробивались солнечные лучи, давая возможность
рассмотреть картину трагедии.
«Стрела» стояла неподвижно слегка задрав нос и с креном градусов
десять на правый борт. Слышались крики с носовой части корабля, но
слов не разобрать. Осторожно вместе с Санчо и Бером начал
продвигаться к носу. Дойдя до бизань-мачты, остановился: сломавшись
на уровне человеческого роста рухнула фок-мачта. Впереди
образовался муравейник из человеческих тел, среди которых удалось
различить фигуру американца. Ветер и шторм окончательно стихли,
палубу заливал солнечный свет. Тучи, словно раздвинутые заботливыми
руками, расходились к северу и югу.