– Против кого? – фыркнул Варт. – Против нас, что ли? Иль еще
где-то такие же горемыки дергаются?
– Скажу тебе кое-что такое, от чего у тебя мозги перевернутся.
Вампиры не всем миром правят. Далеко отсюда есть поселения вольных
людей. Правда, я понятия не имею, сколько их, и как сильно они
развились за тысячелетия. Но Эрлот, похоже, всерьез вознамерился
положить этому конец.
– Здорово живем, – проворчал Матук. – А чего ж они там
отсиживаются тогда? Давно бы уж собрались толпой, да врезали
этим…
Аммит только рассмеялся, а ответить не успел – за очередными
зарослями кустов появился лагерь.
Посреди крошечной полянки горел костер. Юный партизан – лет
семнадцати от силы парнишка – с грустью смотрел в котелок с кипящей
водой. Еще пара десятков людей валялись на земле то тут, то там,
вяло переговариваясь. Кто-то спал – берегли силы перед битвой.
Только одна женщина, одетая в такую же рванину с ветками, как и
мужчины, с неутомимой яростью колотила палкой подвешенный на дереве
мешок с землей. Прах сыпался из дыр, но она не унималась.
Спутавшиеся темные волосы так и метались из стороны в сторону.
– Милашка, – заметил Аммит, когда женщина, прорычав
ругательство, врезала по мешку так, что ветка, на которой он висел,
хрустнула.
– Ей такого не скажи – копье проглотишь, – проворчал Варт, с
каким-то неудовлетворенным желанием глядя на воинственную
соратницу.
Присмотревшись, Сардат понял, что в руках у женщины не палка, а
действительно самое настоящее копье. Еще три таких лежат поодаль, а
одно висит за спиной. Женщина била тупым концом, чтобы не испортить
мешок раньше, чем закончится тренировка.
– Эй, братия! – провозгласил Варт. – Я тут пару кровососов
приволок – все веселее.
По лагерю будто ураган пронесся. Все вскочили. Парнишка у костра
зацепил котелок, вода выплеснулась и зашипела на угольях, повалил
пар. Люди хватались за мечи и топоры, кто-то поднял дубину.
Женщина повернулась к пришельцам, копье крутнулось у нее в
руках, наконечник уставился в грудь Сардату. Он почувствовал
знакомый холодок. Кровь вампира…
Женщине оказалось лет тридцать, или меньше – трудно сказать.
Ожесточилось красивое прежде лицо. Руки, обнаженные по плечи,
бугрились неженскими мускулами, а взгляд… Такой взгляд Сардат видел
у мужчин, с которыми стоял насмерть, защищая родной поселок.
Действительно, пошути – копье проглотишь.