Пожав плечами, Стас нагнулся, широко, тяжело лизнул ее клитор, а потом развел пальцами губы и вошел языком – так глубоко, как только смог. И снова Инна остановила его за мгновение до оргазма, хотя на этот раз сделать это было намного труднее – так хотелось отдать себя на волю обжигающих прикосновений, раствориться в огненном вихре.
- Обувайся, - сказала она, с трудом переведя дыхание и кивнув в сторону прикроватной тумбочки, где лежала черная коробочка с изображением обнаженного мужского торса.
- А ты не хочешь надеть сама? – Стас вытер губы и потянулся за коробочкой, мимоходом коснувшись пальцами ее напряженного соска. – Многим нравится.
- У меня ногти, - покачала головой Инна, мягко сжимая член и поглаживая подушечкой пальца головку. – Знаешь, сколько я колготок порвала? И потом, стриптиз твоя профессия.
- Только за отдельную плату. Да и какой это стриптиз, наоборот – шуба, шапка и валенки. Вот если б я его снимал – перед тем как…
Он надорвал зубами квадратный блестящий пакетик, достал презерватив и ловко, отточенным до автоматизма движением, раскатал по возбужденному члену с проступившими сосудами. Провел по нему рукой – как воины перед битвой гладят меч. Посмотрел на Инну вопросительно: как ты хочешь?
Она легла на бок, спиной к Стасу, который тесно прижался к ней грудью и животом, коленом приподнял ее ногу. Продолжая ласкать клитор, другой рукой он придерживал член и дразнящими короткими движениями водил им по губам – побагровевшим, переполненным от вожделения кровью. Головка то раздвигала их, словно заглядывая вовнутрь, то, вся в тягучей влаге, возвращалась обратно, решив, что ничего интересного там нет.
Инна тихо постанывала. Заведя руку назад, она сжимала ягодицы Стаса, наслаждаясь их мускулистой упругостью. Наконец, когда терпеть эту томительную пытку уже не было сил, отвела его руку и попросила:
- Возьми меня!
Член вонзился резко и глубоко. Инна вскрикнула от боли и наслаждения и сильнее нажала на его ягодицы, как будто хотела, чтобы он вошел еще глубже. Облизав два пальца, она сама гладила клитор и смотрела, как член Стаса погружается в ее тело до самого основания, а потом, блестя тонкой оболочкой, начинает выскальзывать обратно, обрывает это движение на полпути и снова ныряет в глубину. Эта картина завораживала и – вместе с острым запахом и звуками, которые ни с чем не спутаешь, - усиливала возбуждение многократно.