Зачет прошел быстро и в целом формально – все-таки слушатели
были уже весьма опытными летунами, у всех за плечами имелись не
только вылеты на «Хорнерах», но и боевой опыт. За обедом курсанты
живо обсуждали первые недели войны: эскадрилья Мика и Ольберхта –
двух присоединившихся к их группе парней – была переброшена на
северный фронт, практически на самую границу с Онелли, где они
прикрывали с воздуха наступление оперативных соединений третьей
сурганской армии при поддержке дружественных войск сопредельного
государства. Потери были и у них, причем немалые: Аламея, несмотря
на царивший там раздрай и бардак, дралась отчаянно, ничуть не желая
сдаваться на милость победителя без боя.
После короткого перерыва капитан Гейс повел группу на стоянку,
где вчера уже побывали Дима и Алекс. Старшие курсанты, начавшие
переобучение на неделю раньше, к тому времени уже завершили
утреннюю программу полетов. Первым на «Шпангеле» вылетел Мик. Дима,
сидя на траве чуть в стороне и пожевывая травинку, с интересом
наблюдал, как легкий истребитель, оторвавшись от земли, принялся
набирать высоту, уходя на круг. Его одолевали противоречивые
чувства: с одной стороны, хотелось как можно скорее оказаться в
кабине на месте этого паренька, с другой – он совсем чуть-чуть
робел, понимая, что ему предстоит лететь на совершенно незнакомой
машине, от которой можно ожидать всего чего угодно.
Мик зашел не слишком уверенно, перед самым выравниванием
раскачав машину по кренам, причем Дима обратил внимание, что уже
над полосой он активно дорабатывал стабилизатором, пытаясь прижать
«Шпангель» к земле. Все брюхо и поверхность нижнего крыла
зарулившего на стоянку аэроплана оказались забрызганы отработанным
маслом и покрыты копотью: встречный ветер подхватывал несгоревшую
смазку, вытекавшую через открытую часть подкапотного пространства,
и размазывал ее по корпусу аэроплана жирными брызгами. С этим
ничего не поделаешь: таковы издержки конструкции мотора, которыми
приходится платить за относительно небольшую массу и высокую
мощность.
– Полезай, – скомандовал Диме Гейс.
Не дожидаясь повторного приглашения, тот забрался в кабину,
пристегнулся, открутил газовый вентиль и нажал на кнопку стартера.
Самолет вздрогнул. Качнулся и завертелся винт, забормотал мотор,
передавая фюзеляжу мелкую дрожь, ожили стрелки приборов. Дима отдал
рычаг управления двигателем от себя, потом немного потянул назад,
но обороты продолжали плавать, никак не желая стабилизироваться, а
показания тахометра скакали вверх-вниз совершенно невообразимым
образом.