— Ох, Феликс, прости, я совершенно забыла познакомить вас. Ляль, это и есть тот самый Феликс, Феликс, а это моя лучшая подруга Лариса.
— Лариса? — он по-новому взглянул на стоявшую перед ним девушку. Хорошенькая и очень даже аппетитная. Между таких сисек неплохо бы проутюжить своим дружком. Усмехнулся своим желаниям, отбрасывая их исполнение на будущее, и игриво заметил: — Хотя Лялька мне нравится гораздо больше.
Девушка в ответ кокетливо хихикнула и обратилась к подруге, стискивая ее руку.
— Тат, ты же не уедешь домой? Веселье только начинается.
— Ляль, ну ты же знаешь, что я не любитель всего этого, — она обвела рукой зал, где уже вовсю разухабисто веселилась публика, а в пенной ванне сидели полуголые девицы. — Это не для меня.
— Ты какая-то дикая! — подруга сердито топнула ногой. — А мне что теперь делать?
— Если хочешь, можешь здесь оставаться.
— А как же…
Феликс решил вмешаться.
— Ну что вы, девчонки, не ссорьтесь. Агат, я прослежу, чтобы твою подругу никто не обидел. И доставим ее до дверей дома в целости и сохранности. Пусть эта твоя Лялька веселится, ну?
— Хорошо, — Агата улыбнулась. — Только, Феликс, дай мне слово, что с ней всё будет в порядке.
— Всё будет в полном ажуре, любимая.
Парень уже потирал руки. Похоже, его желание потискать эту курочку исполнится гораздо раньше, чем он планировал.
Он достал телефон, набрал номер и рыкнул:
— Коля, машину к входу!
Николай
Я, наверное, выглядел дебилом. Стоял, вытянув шею, и глазел на своего босса и эту девушку. Хотя неправда — Рощин мне был по барабану, а вот та красотка… Всё в ней великолепно, захочешь придраться и не к чему. Я, наконец, узнал ее — фотографии ее и Феликса были в том самом журнале, который подсунула мне Кира. Значит, это та самая известная фотомодель Агата Медных. Я ошибался, предполагая, что ноги и руки ее вытянуты с помощью фотошопа и тщательно отретушированы. Она идеальная сама по себе!
Я попытался отвлечься, схватил у проходившего официанта напиток и уже собирался выпить, но, вспомнив, что за рулем, отставил на стол. Отошел к фуршетному столу и, набрав закусок, сел за стол и начал есть. Глаза не повиновались мне — взгляд то и дело упирался в фигуру, обтянутую ярко-красным платьем. Вот когда я пожалел, что бросил курить. Вышел бы на улицу, проветрил мозги, подымил, может, перекинулся с кем-нибудь парой слов…