Слабо улыбаюсь, провожая его взглядом. Мне не хватает подобных моментов, всё время мучает вопрос, почему мы просто не можем провести в одиночестве целую жизнь? Иногда, это кажется несправедливым.
Напоследок, находясь уже одной ногой на балконе, Алек останавливается. Он подмигивает мне, и на его губы взбирается чертовски сексуальная ухмылка. Всего мгновение, и Алек скрывается в темноте, а его ухмылка забирает моё дыхание вместе с собой.
Ещё несколько минут я лежу неподвижно, глядя на то место, где был Алек, не думая и не соображая, пока новая тяжесть не укладывается на грудь. Мне не нравится всё это. В разговоре с мамой было что-то такое, что я проигнорировала, охваченная эмоциями. Но сейчас я понимаю отчётливо – мама переживала.
За что – неизвестно.
Но снова, наверное, миллионный раз за последние сутки развивается ощущение, что меня обманывают. И на сей раз это никак не относится к Алеку.
5. Глава 5
Как запросто заставить девушку ругаться хлеще самого отъявленного сапожника? Поставить затяжку на новеньких чёрных колготках накануне важного события. Чертыхаюсь, наверное, раз сотый, оттягивая синею коротенькую юбочку А-образной формы, но, как только выпрямляюсь обратно, безобразная полоса вновь мозолит глаза. Смотрю на ногти уничтожающим взглядом: что с ними не так? Я же только час назад привела их в нормальный вид, запилив все острые кончики. Но этого как будто и не было, они вновь выглядят точно когти сбесившейся кошки.
Беру себя в руки и глубоко вздыхаю. Ладно, с этим уже некогда разбираться.
Мне и так пришлось потратить час на встречу с Марко, с которым обсудили, как и когда будут проходить тренировки. Мы снова вернулись в поместье, когда уехала мама, поэтому он смело отобрал из моего распоряжения по половине каждого дня ближайшей недели. Но нового он пока ничего не поведал, за что считаю проведённое время крайне бесполезным. До встречи с Алеком остаётся совсем чуть-чуть, хотя он уже с самого утра сделал его необычным. Когда проснулась, на тумбочке меня ожидал букет белых тюльпанов, что вызвало удивление, потому что это мои любимые цветы, и я никак не могла понять, как он об этом узнал. К цветам прилагалась записка, в которой говорилось, что ровно в час дня я должна быть готова.
Была ли я готова? Внешне, но точно не внутренне.