Я просто не могу его отпустить. Не сегодня и уж точно не в эту минуту.
- Тебе я точно не позволю спать в посторонней комнате, – настаивает он.
Но я говорила не про это.
Я не знаю, что делаю. Правда. Да и я чересчур искушена близостью его губ, чтобы хотя бы попробовать прийти в себя и задуматься.
Мои ногти скользят по его коже на затылке, словно на что-то уговаривая.
- Останься со мной, – прошу я, слишком желая, чтобы он уступил мне. – Пожалуйста, – мой голос звучит как-то неестественно, переполненный мелодичностью и сладостью, ласкающими слух. И я ему удивляюсь, но всего на секунду, так как меня волнует совсем другое. – Мы справимся. Я уверена, что сможем остановиться, – вновь уговариваю его, и тогда в глазах Алека что-то появляется, словно их заволакивает стеклянной пеленой.
И на этом всё – контроль Алека катиться в пропасть.
Раздаётся щелчок ручки. Внезапно, поддаваясь немому порыву, Алек приникает своими губами к моим, проскальзывая вместе со мной в пределы комнаты. Он закрывает дверь на замок и, развернув, снова прижимает меня к ней. Его руки опускаются вдоль моего тела: с силой, – необузданной и неуправляемой, – сжимают мои рёбра, талию, бёдра. Я ломаюсь в его руках – нежно и приятно, мучительно сладко.
Его губы опускаются на шею, туда, где бешено пульсирует сонная артерия, обжигая кожу, скользят ещё ниже, когда пальцы в тоже время отодвигают джемпер, освобождая путь для губ. Коленки слабеют, ноги становятся жидкими, и я совсем перестаю ощущать пол. Я ощущаю только Алека, в каждом месте, где он соприкасается со мной. И, кажется, их так много, потому что он ощущается буквально везде: на моей коже, под ней, в сердце.
И, О, Боги, я хочу ещё больше.
Какое-то совсем короткое время, я ещё не решаюсь сделать желаемое. Кажется, что есть что-то во всём этом неправильное. Потому что Алек... ну, он ведёт себя странно. Его прикосновения необычные, они смелые и уверенные, такие, словно он знает, что я от них таю, словно он хочет, чтобы я сошла с ума и потеряла от них голову. И это совсем на него не похоже. На моего Алека, который всегда чересчур осторожен. И мне действительно, стоит хотя бы на секунду остановиться и проанализировать это, но я заложница собственного тела, и анализировать – это последнее, что хочу сейчас делать.
Я хочу касаться Алека. По-настоящему его, а не того, что скрывает его тело и кожу. И я делаю это, как раз тогда, когда его рот снова находит мой, а поцелуй становится чем-то похожим на вечность. Сначала медленно поднимаюсь ладонями вверх по его груди и забираюсь ими под френч по направлению к плечам, слегка опуская его. Но, когда осознаю, что Алек меня не останавливает, во мне возгорается небывалая уверенность, что всё сейчас правильно. Я стаскиваю его, даже не задумываясь, куда он падает. Мне нестерпимо хочется добраться до того, о чём все мои мысли – его кожи. Я хочу чувствовать только её. Проскальзываю ладонями под свитер, мгновенно ощущая твёрдость его мышц на животе, и клянусь, в этот момент внутри меня что-то взрывается, жаром набрасываясь на всё тело. Под моими прикосновениями Алек весь напрягается, издавая беспомощный гортанный звук прямо в мои губы и прижимая меня ещё сильнее к двери.