Мне в руки полетела золотистая
жемчужина храна. Совсем невесомая, казалось, что я держу в руках
моток нежнейшего ангорского пуха. Улыбаясь, я поднесла шар к виску,
пытаясь мысленно дотянуться до жизненно необходимых мне сейчас
данных.
— Тот, кто закладывал сюда информацию
— просто олух! — произнесла я, прислушиваясь к звукам нового языка.
Как ни странно, слова выговаривались легко, и никакого дискомфорта
не было, словно говорила на родном русском. Ну и слава богам и
Демиургам! Впрочем, после того как Мирайа помогла мне с языком
Лареллы я тоже начала общаться на нем без особых проблем.
Интересно, а земные языки можно будет так выучить?
Тарнум, поперхнувшись напитком,
похоже вином, обиженно и удивленно посмотрел на недовольную
меня.
— Ты что, уже все считала? —
недоверчиво спросил он.
— Конечно, а чего там читать-то было?
— искренне удивилась я. — Язык автоматически записывается, теперь
только попрактиковаться, а в остальном — совершенно
неструктурированные данные, перемешанные как бог на душу положит.
Там половину барахла вообще надо заархивировать да засунуть в
дальний ящик — это даже младенец знает. Билла Гейтса на вас
нет...
— Кого? — недоуменно уточнил
Демиург.
— Да не важно, вы все равно не
знакомы, — отмахнулась я, жадно уставившись на ниши с сияющими
жемчужинами, заполненными крайне нужной мне информацией. — А что в
остальных? Как вы определяете, какие данные находятся в
шаре?
— Лейна, при твоем уровне подготовки
даже один хран в день — это много! — попытался усовестить меня
Тарнум.
— Мы не знаем, какой у меня «уровень»
восприятия информации. Поверьте, в родном мире, если я чему и
научилась, так это фильтровать спам. А еще мне хотелось бы узнать,
сколько можно впитать нужных данных за один раз... и почему бы не
сделать это сейчас?
— Фильтровать что?.. — ошарашенно
уточнил Демиург. Но, увидев, как мои загребущие ручонки мысленно
тянутся к полкам, предупредил: — Это может обернуться для тебя
больничной койкой!
— Переживу, не впервой. С чего
начнем?
Тарнум оценивающе посмотрел на меня и
призвал четыре разноцветных шара. Выложив их на столике, возникшем
словно из воздуха, он задумчиво крутанул последний,
серебристо-зеленый, и поднял на меня светло-карие с золотыми
искорками глаза.
— Как только поймешь, что начинаешь
захлебываться в потоках информации, немедленно выходи, — приказал
учитель. — Иначе больше не притронешься к хранам, я об этом
позабочусь.