Почему я вообще должен об этом задумываться? Поступить, как
велят чувства, оставшиеся от прошлого обладателя этого тела… Или
поступить, как велит разум? Мой разум… Пришедшего из двадцать
первого века… Чтобы сделал я в своём просвещённом двадцать первом
веке? Разумеется, я бы уже давно бежал…
«Но разве тебя не волнует элементарное самоуважение?» —
послышался голос, который, казалось, я уже забыл. Это был голос
моей невесты из первого мира. На которой я так хотел жениться. —
«Разве это нормально? Проигнорировать гордость и самоуважение,
вершить жестокие вещи только из того, что наш мир жесток? Меня
воспитывали, что мир жесток, но разве нормально, что и мы должны
уподобляться жестокости? Разве ты будешь себя уважать, если ты
кого-то разоришь, воспользовавшись его глупостью и слабостью,
получив его состояние?»
И что она понимала? Мы, порой, сорились из-за моих методов, ведь
я натурально не щадил конкурентов, стараясь им насолить, разве что
силовые акции не проводил. Но я это делал ради… Ради неё, моего
ребёнка… И себя тоже. Это помогало мне жить лучше. Моим близким
жить лучше. А что там с врагами — мне всё равно… Но! Вот именно!
Врагами! Сир Ян мне не враг… Он мой друг и наставник, пусть даже не
мой, но самого Люциона. Но разве я не согласился принять это тело?
Личину самого Люциона Гранда? Да и Сир Ян демонстрировал мне свою
лояльность. Показывал уважение. Учил… Какой бы мразью я не был,
даже у меня должно быть, хоть что-то святое… Ведь я стану, если не
буду иметь хоть чего-то? Отчаявшимся, сломавшимся ублюдком.
Я не стану ангелом во плоти, героем без страха и упрёка… Но… И
мразью быть меня, всё-таки, что-то не тянет… Поэтому… Я собрал в
себе все силы, начав ползти по бегущим, подобно ручейкам, монетам и
золоту. Кровь капала на метал, заставляя его скользить ещё больше…
Сир Ян… Он не сражался. Он бегал от червя, подобно зайцу, бегущему
от волка. Червь будто играл с ним. Размеренно, не спеша,
наслаждаясь ситуацией. Фонтан золотых монет взрывался во все
стороны, раскидываясь веером, от бросков червя. На Сире Яне живого
места не было. Однако нам повезло… И ему… И мне. Червь оказался
слишком увлечён «игрой» с еле живым соперником. Поэтому он не
заметил, как я встал точно над ним, во время одного из его бросков.
Гора золота нависла над тварью, подобно каньону… Метра три над ним.
И когда червь вложился в бросок, всё ещё не вернувшись, отчасти, в
вертикальное положение, я взглянул на Сира Яна. Рыцарь выглядел
очень побито.