Правда жизнь быстро сломала этот стереотип, особенно когда она
видела, что я самостоятельно управляюсь с большинством дел, и никто
не ходит за мной, как за маленьким. А первое время она именно так и
пыталась поступать, но мы с бабулей не пускали её в комнату, где
работали вдвоём, да и сама комната всегда опечатывалась. Таковы уж
требования по нашей форме допуска. И девушка это прекрасно
осознавала, так как в комнату не заходили ни Верочка и никто
иной.
Некоторое время происходила взаимная притирка друг к другу, пока
она закономерно не психанула, и стала вопрошать: зачем её сюда
направили, если нянечка и воспитатель практически не нужны, а к
домашней готовке её не подпускает бабуля?! Пришлось успокаивать и
убеждать, что она очень помогает в остальном, и просто не сразу же
возможно основные домашние хлопоты перепоручить ей. Надо сначала
ввести в курс дела и научить. Так что пришлось загрузить её частью
работ по дому, чтобы поддержать пошатнувшуюся уверенность в
собственной нужности и полезности.
Так мы и жили-поживали почти до весенних каникул. Девочки,
кажется, даже немного сдружились, и лишь у нас с домомучительницей
никак не устанавливались нормальные отношения. Я ей ещё не доверял
и старался по возможности оградить от определённой информации.
Безусловно, это её обижало и нервировало, так как она была обязана
везде ходить за мной хвостиком.
Получалось очень смешно, когда я куда-то направлялся, со мной
рядом следовала товарищ Людмила, а Пират сзади охотился за нашими
ногами. А сколько он ей капроновых чулок передрал. Постоянно
приходилось фиксировать зацепки лаком для ногтей, чтобы стрелки не
распускались далее.
А сколько мы пытались его урезонить и отучить от этой дурной
привычки. Сколько воспитательных бесед провели. Даже шлёпать
пытались, но этот шальной бесёнок не внимал никаким словам и
действиям. Пришлось мне постоянно извиняться перед девушкой и
компенсировать покупку новых чулок.
Правда, потом она привыкла ходить в доме в шерстяных носках или
пионерских гольфах. Так сказать вспомнила юность свою пионерскую,
благо уж купить их всегда было возможно, и изготовлялись они очень
прочными. Однако ноги у неё всегда были исцарапаны этим хулиганом.
Меня он как-то не так часто атаковал, а бабулю даже и не пробовал.
Понимал, чем это пахнет, а именно изрядной взбучкой веником. Вот
Верочку тоже иногда избирал предметом охоты. Нравились ему ножки
молоденьких девушек. В этом я с ним всецело согласен, ровненькие и
отличные ножки мне самому всегда нравились, так что тут я его
всецело понимаю, но цап-царапкать такую красоту - это всё-таки
кощунство.