– Я не рожала, но о беременности знаю кое-что, много читала, –
сказала Лиана, – а вот откуда ты столько знаешь?
– Говорю же, у нас этому всех девочек обучают, мы помогаем
беременным, если надо ухаживаем за ними и наблюдаем весь процесс
вблизи, чтобы, когда придёт наше время, мы были к этому готовы и
знали что делать, – терпеливо пояснила Мина.
– Если все наши разговоры будут сводиться к моей беременности,
то я пожалею что поехала с тобой, а потом начну тебя просто
избегать, – сказала Лиана.
– Не думай, что испугаешь меня этим, если бы ты сама относилась
ответственно, то мне бы не пришлось за тебя так переживать. Но ты
ведёшь себя легкомысленно, и мне, как сестре, приходится брать эту
ответственность на себя, – Мина разговаривала с Лианой как с
неразумным ребёнком, а та начинала от этого слегка заводиться.
– Мы сёстры всего несколько часов, а ты уже такую заботу
проявляешь? Не рановато? Мы ещё не сроднились настолько, –
резковато сказала Лиана.
– Какая разница? – удивилась Мина, – мы, когда встретились, ты
проявила заботу обо мне, обработала спину и вообще старалась
помочь. А ведь тогда ни про какие родственные связи речь не шла.
Так почему же теперь, когда мы оказались одной крови, я должна
относиться к тебе хуже, чем ты отнеслась к незнакомке? Но я на тебя
не обижаюсь, это гормоны. Я не очень понимаю, что это такое, но так
говорят, когда у беременных портится характер.
– Только и слышу: беременна, беременна, беременна! Это просто
невозможно. Мы можем об этом не говорить больше? Может я вообще
ошиблась, – Лиана чувствовала, что начинает заводиться и ничего не
могла с этим поделать. Остановить себя не получалось.
Она подумала, что это тоже плохой симптом. Она плохо себя
контролирует. Ей стало стыдно перед Миной, та ведь была ни в чём не
виновата, а просто пыталась проявить искреннее участие. Но и
извиниться перед ней за свою резкость она не могла себя заставить.
Что-то внутри никак не давало.
Они оседлали лошадей, практически молча, и поехали дальше. Через
полчаса Лиана наконец созрела для извинений.
– Мина, прости меня, – сказала она, – спасибо за заботу, но
чувствую, что ты со мной ещё намучаешься, – Лиана грустно
улыбнулась, – видишь ли, – продолжила она, – глядя внутрь себя, я
вижу несколько разных Лиан. Сейчас это какая-то другая, новая я,
ещё одна была перед смертью Сёмы, и несколько месяцев назад была
другая, я уж не говорю про то, что было полгода назад. Вот до
этого, я долго была одна и та же. Но всё так закрутилось в
последнее время, что, наверное, где-то в глубине души я не успела
перестроиться. Десятилетиями я жила одной жизнью, а тут столько
всего поменялось.… Возможно, беременность и играет роль, но не
такую как ты думаешь. Возможно, это пока что не гормоны, а просто
потеря Сёмы вместе с беременностью меня ломают изнутри, и я никак
не могу себя обрести. Кто я и что делаю. Я потерялась. Но почему-то
чувствую, что мне надо идти под море. Назови это интуицией,
предвидением, как угодно, но мне надо, и я знаю, что пойду одна.
Это будет моё личное путешествие, и возможно последнее, – закончила
Лиана и замолчала.