Теперь я спрячу тебя в безопасном месте, и, возможно, однажды у тебя появится еще один шанс для жизни. Это трудно представить, но когда-нибудь ты замрешь в размышлениях над моим гробом, так же, как я сейчас стою над твоим. Без сомнения, ты будешь молиться за то, что, по твоему мнению, является моей душой… Я не могу сделать этого для тебя, но желаю тебе сладких снов. Спи в своих бельверских небесах, а не в аду».
Ногара представил мозг при абсолютном нуле. Нейроны сверхпроводимы, прокручивают один сон за другим, еще и еще. Но в этом не было смысла.
– Я не могу рисковать своей властью, Йохан. – На этот раз он прошептал слова вслух. – Это необходимо, в противном случае мне придется убить тебя.
Он снова повернулся к большому смотровому окну.
– Полагаю, тридцать третий уже доставил тело Ногаре, – сказал второй офицер эстильского курьера номер тридцать четыре, глядя на хронометр. – Должно быть приятно стать императором или чем-то вроде этого и иметь под рукой людей, которые бросаются через всю галактику сделать для тебя что угодно.
– Не бывает приятно, когда кто бы то ни было доставляет тебе труп твоего брата, – сказал капитан Турман Хольт, изучая астронавигационную сферу. Сверхсветовик уже довольно долго удалялся от системы Фламланда. Хотя Хольт и был не в восторге от своей миссии, он был рад оказаться подальше от Фламланда, где за работу принялась политическая полиция Микала.
– Ага, любопытно, – сказал второй и хихикнул.
– Что любопытно?
Второй оглянулся назад через левое, а затем правое плечо.
– Слышали это? – спросил он. – Ногара – бог, но половина его команды – атеисты.
Хольт улыбнулся, но лишь слегка.
– Он не обезумевший тиран, ты знаешь. У Эстила не худшее правительство в галактике. И хорошие парни не опускаются до мятежа.
– Карлсен делал все как надо.
– Да, он все делал верно.
Второй скривился.
– О, конечно, Ногара мог быть и хуже, если вы серьезно об этом. Он – политик. Но я не могу поручиться за экипаж, который он набрал за последние годы. У нас самих на борту есть тому пример. Вот чем они занимаются. Если хотите знать правду, то после смерти Карлсена я в страхе.
– Ладно, скоро увидим их, – вдохнул Хольт и напрягся. – Пойду посмотрю на пленников. Капитанский мостик теперь ваш, второй.
– Я сменяю вас. Хорошо относиться к человеку и убить его?