Еще и трактовала их, как
хотелось, а не как надо.
Под дневником нашлась и
карта, с настоящим роем пометок. От черных точек и крестиков
зарябило в глазах.
Клаудия проделала
долгий путь, прежде чем найти дэр‑ла, в упорстве ей не
откажешь!
Как бы Ш’янт ни пытался
выбросить из головы рисунок, но тот все равно вставал перед
глазами. Черные линии будто тянулись к нему, приглашали взглянуть
на грубый набросок еще раз. Что‑то было в этой незамысловатой
картине такое, отчего в желудке скручивался снежный
ком.
Бросив взгляд на лист,
Ш’янт замер. Женщина двигалась. Это не могло быть просто обманом
зрения. Всего секунду назад она лежала на постаменте, свернувшись
клубком, но вот дернулось плечо, в сторону был отброшен длинный
подол юбки, обнажив стройные бедра, а улыбка‑оскал стала еще
шире.
Тебе
кажется…
Стоило ему чуть
наклониться вперед, как бумага натянулась, точно тонкий шелк, и
когтистая рука сомкнулась на горле. От неожиданности Ш’янт даже не
успел вздохнуть, а лицо Первородной превратилось в маску дикого
зверя, вышедшего на охоту. Острые зубы разошлись, обнажив угольный
провал рта, в котором метался раздвоенный алый
язык.
– Я жду! – выдохнула
она. В нос ударил сладковатый смрад гниющей
плоти.
Пальцы разжались, Ш’янт
дернулся назад и влетел спиной в подоконник. Ладоньа непроизвольно
скользнула по горлу, все еще горящему от боли. На пальцах осталось
несколько капель крови.
Рисунок упал на пол.
Первородная замерла, будто ничего не произошло.
Безмятежное лицо
расчертили глубокие тени.
***
Май коснулась бока Цивки
и пропустила сквозь пальцы шелковистую шерсть. От волчицы пахло
палой листвой и пеплом, а кое‑где были видны белесые отметины
костной пыли, въевшиеся так глубоко, что даже ветер не мог выбить
их окончательно.
Хотелось как‑то ободрить
зверя, но ответом стало угрожающее рычание. Цивка ускорилась и
поравнялась с Клаудией, шагавшей впереди. Будто чувствовала, кого
стоит обвинить в смерти верного спутника.
Не осталось сомнений,
что Сэхро так и не покинул лес.
Уверенность эта родилась
через день, как они миновали стену деревьев Нам‑Енса и снова
оказались под жарким солнцем. Май иногда оглядывалась назад,
высматривала, не объявился ли волк за спиной. Может он был ранен и
не мог идти быстро? Но как бы пристально она не вглядывалась в
пыльную ленту за спиной – дорога оставалась
пустынной.