Начал накрапывать легкий дождик, и редкие прохожие заторопились к кэбам. Мимо с тихим урчанием проехал парокат, работающий на спирту. Он притормозил на секунду. Этого хватило, чтобы водитель, взглянув на лица, понял, что это для него не клиенты. Следом мимо процокала лошадь, запряженная в двуколку.
Кучер крикнул:
– Недорого, сэр. В любое место, куда пожелаете. Я найду вам в Гавани все, потому что все тут знаю. Совсем недорого. Вы промокнете под открытым небом, сэр, наверняка промокнете.
Маккинни кивнул, и кучер соскочил с кóзел, чтобы распахнуть перед ними парусиновую дверь.
– Куда прикажете, сэр? В «Черного монаха»? Или в «Адский огонь»? Хотите провести время с настоящими леди? Не с теми, что собираются в «Синей бутылке», хотя таких тоже полно, но с настоящими леди? Пусть родня их больше и не пускает на порог, зато они получили настоящее воспитание, понимаете? – Разглядев Старка наметанным глазом, кучер кивнул: – У этих леди есть прекрасные служанки, живут со своими хозяйками в том же доме, сэр, если вы решите взять с собой своего компаньона.
Маккинни щелкнул пальцами, давая знак прекратить болтовню, и кучер взобрался на кóзлы. Хлестнув вожжами, кучер наклонился к окошку и спросил:
– Куда прикажете, сэр?
– На набережную, – ответил Старк. – Причал Имперской Высадки.
Будь он проклят, если скажет этому пройдохе-кучеру настоящее название гостиницы, в которой им пришлось остановиться, чтобы потом старый проныра болтал всем и каждому, что однажды подвозил Железного Маккинни, так оказалось, тот живет в лачуге из картонных коробок.
Дождь забарабанил сильнее, вынудив старика-возницу поднять козырек на украшенных сложной резьбой деревянных планках.
– Сколько клиентов ему удалось заманить в свой шарабан? – пробормотал Старк.
Возница снова наклонился к окошку и ответил со смешком:
– Больше, чем вы можете себе представить, дружище. Очень многие джентльмены желают посетить моих знакомых леди. И многие настоящие леди по сию пору считают, что кэб гораздо удобней пароката. Мы не так споро ездим, как эти новые машины, но многие хорошо помнят старые времена, когда в городе не было ничего, кроме наших повозок, и они еще не забыли старину Бенджамина, нет, не забыли.
Маккинни снова щелкнул пальцами, и возница опять повернулся к дороге, продолжая бормотать про себя, но уже через минуту вновь обернулся к пассажирам.