– А что мне делать с этими тремя гангстерами? – спросил я.
– Что хотите. – Он равнодушно пожал плечами. – Они меня не интересуют. И пусть довольствуются задатком, который я дал за совершение этого дела.
– А что вы, собственно, слышали обо мне?
– Несколько дней назад в Париже я беседовал с Бочбром. Он упомянул ваше имя и рассказал, что в его организации имелось слабое место, – а этого нельзя допускать при нелегальной торговле оружием, – и вы блестяще справились с этим делом. Он очень хорошо отзывался о вас, мистер Донован. Самое интересное, что он рассказал мне о вас, это то, что вы любитель, а не профессионал. Очень одаренный любитель, и причины, по которым вы беретесь за то или иное дело, абсолютно непонятны. Такой человек, как Бочбр, ценит и понимает только одно – деньги, которые у него лежат в швейцарском банке и увеличиваются изо дня в день.
Я взглянул на коренастого бармена и кивнул. Тот наклонился и вытащил из-под стойки двуствольное ружье. Я, конечно, знал, что оно не заряжено, но когда на тебя направлены сразу оба ствола, тут и самый храбрый человек может струсить. Макларен производил впечатление мужественного человека, но его мужество тоже имело границы.
– Ваш бумажник, пожалуйста, – вежливо приказал я Макларену.
– Такой реакции я от вас не ожидал, мистер Донован, – сказал он глухо.
– Возможно, потому, то вы считаете меня шутником-идеалистом. Но кто вам сказал, что я – джентльмен?
Он вытащил бумажник и нерешительно протянул мне. Его содержимое было не так уж интересно: около двухсот фунтов наличными, пачечка кредитных карточек и международные водительские права. Во всяком случае, я хоть выяснил, что имя у него подлинное – Арчибальд Макларен. Я сунул все обратно в бумажник и вернул его хозяину.
– Я рад, что вас зовут действительно Макларен, а не Чарли Шварц, – сказал я. – Да это имя и не подходило бы вам.
– Благодарю.
– Относительно Фишера стоит подумать. Но тогда, если я приду к заключению, что дело стоит свет, мне понадобится от вас дополнительная информация, и довольно подробная. Где вас можно будет найти?
– Сколько времени вам понадобится, чтобы принять решение?
– Приблизительно двадцать четыре часа, – ответил я.
– Бульшую часть этого времени я буду на ногах, – сказал он. – Может быть, вы разрешите мне позвонить вам завтра вечером?