Должен признаться, что Мефисто знал свое дело. После пятнадцати минут довольно любопытных фокусов Мефисто подошел к краю сцены и сделал жест рукой – в зале вновь зажегся свет.
– Дамы и господа, – громко произнес он, – для моего следующего номера нужен еще один человек. Не окажет ли мне одна из очаровательных молодых дам честь участвовать в эксперименте?
В зале послышалось нечто вроде пронзительных стонов, после чего немедленно появилась кавалькада. Великий Мефисто с приветливой улыбкой смотрел на нескольких учениц, поднявшихся на сцену первыми. Склонившись, он протянул руку блондинке в сверкающих брючках и обтягивающей грудь кофточке.
– Вы отлично подходите для моего номера. Могу я узнать ваше имя, мисс?
– Кэролайн, – выдавила она, – Кэролайн Партингтон.
Мефисто взглянул на остальных кандидаток.
– Сожалею…
С огорченными личиками, грустно волоча ноги, они возвратились на свои места. Мефисто хлопнул в ладони в один из его ассистентов, одетый в черное и похожий на типа из фильма о последних днях Гитлера, появился, толкая перед собой длинный деревянный ящик на колесах.
Ящик сам по себе имел зловещее сходство с гробом, еще более зловещий вид придавало ему некое устройство, закрепленное на одном из торцов. Два вертикальных бруска, соединенные поперечиной, поднимались по обе стороны ящика. Треугольный нож, установленный в канавки брусков, прижимался к поперечному бруску при помощи веревки, конец которой закручивался вокруг колышка сбоку ящика.
Проще сказать, что это была миниатюрная гильотина.
Мефисто поднял крышку ящика и пригласил Кэролайн улечься в нем животом вниз. Она наградила его улыбкой и послушно выполнила распоряжение. Потом он закрыл ящик таким образом, что снаружи оставалась лишь голова Кэролайн, торчащая под ножом гильотины.
– Дамы и господа, я должен просить вас хранить полнейшее молчание во время этого опаснейшего эксперимента.
После очередного жеста Мефисто свет в зале погас, а огни рампы начали медленно изменять краску до тех пор, пока вся сцена не окуталась красным цветом. Мефисто медленно, при полном молчании зала, приблизился к краю сцепы и мрачно проговорил:
– Дамы и господа, я убедительно прошу вас во время эксперимента хранить полнейшее молчание. Он требует огромного напряжения и концентрации мысли, поэтому я не могу позволить себе ни малейшей ошибки. Даже незначительный неверный шаг рискует вызвать трагические последствия для моей очаровательной помощницы. Я обращаюсь к вашей доброй воле.