Это было так… по-деловому. Что-то царапнуло.
- К десяти? Не раньше? – спросила я.
- Можно и раньше, - пожал плечами он. – Но раньше ты вряд ли вылезешь из постели. И лучше не позже. Мне нужно быть у магистрата к двенадцати.
- Ты издеваешься надо мной? – возмутилась я. – Мне забежать к тебе на часок, перепихнуться по-быстрому, и тихо уехать домой? Так?
- Да, - совершенно спокойно сказал он. – Как-то так. Ты представляла это иначе? Но, думаю, у нас будет часа полтора, если ты не опоздаешь. К чему больше? И полчаса мне хватит, чтобы одеться и добраться до магистрата.
Это слишком. Так унизительно.
- А если я не могу к десяти? Мне неудобно. У тебя не найдется другого времени для меня?
Я готова его убить.
Но Итан только пожал плечами.
- Значит, не судьба, - сказал он. – Я здесь по делам, и свободного времени не так уж много.
Ублюдок.
У него дела, расписан каждый день, но он спокойно гуляет с Алантой и слушает ее идиотскую игру, целует ей ручки. На это у него время есть.
Нет, я понимала, что у Итана веские причины ненавидеть меня и даже желать мести. Я могла бы легко понять, скажи он, что просто не хочет больше меня видеть, что ему неприятно все вспоминать. Да, это было бы честнее.
Но вот так…
- Я не приду, - сказала твердо.
Он пожал плечами снова.
- Как хочешь. До завтра, Джу.
Не сомневаясь.
Потом повернулся ко мне спиной, и пошлел прочь.
А вот Недина ждала меня у дверей.
Меня трясло от злости и вовсе не хотелось больше прятаться.
- Диури! Я не хочу, чтобы ты снова виделась с этим человеком, - строго и прямо сказала Недина, без всяких предисловий.
- Ты не можешь запретить мне, - сказала я. – С кем встречаться – мое личное дело.
- Запретить не могу, - сказала она. – Но могу прекратить выплачивать тебе деньги. На что ты будешь жить? И могу выставить вон из этого дома.
- Деньги да, но выставить из этого дома – только через суд. Это дом моего мужа, и я имею право жить здесь.
Недина и не думала скрывать отвращение. Пусть, она знала меня едва не с рождения, знала моего отца. Я помню, с каким почтением она всегда относилась к нему, помню, как сватала своего единственного сына за меня, называла дочкой.
И дело даже не в Итане. Хотя и в нем тоже, Итана она никогда не могла мне простить.
Но все окончательно изменила война.
Когда Шуджар объявил Ютоле войну, когда убили отца, разграбили и сожгли дом, лишив нас всего… Я знаю, она многое прибрала к рукам.