Я рвалась из рук Крона, проклинала его, угрожала, пыталась разжалобить, но все было тщетно. Когда вода дошла до груди, жрец обернулся, с состраданием взглянул на меня и с силой надавил на плечи, заставляя уйти под воду с головой. Я вмиг оглохла и ослепла от чудовищных ощущений и больше сопротивляться не могла, приготовившись к смерти. Впрочем, спустя мгновение боль ушла.
– Прости меня, – проговорил Крон, когда я смогла отдышаться. – Знаю, это больно, но другого способа нет.
Прислушалась к себе, от боли не осталось следа, исчезла усталость, тело буквально пело, усталость, овладевшая мной после церемонии, пропала. Я жаждала действий и ответов.
– Что со мной произошло? – наступала я на Крона. – Откуда боль?
– Мифил велик, – склонил голову жрец. – Он был Верховным, когда я сюда попал, и, говорят, еще много лет до того. Ему благоволит сам Темный. Каждый, кто хоть раз говорил с Мифилом, попадает под воздействие его силы. Лишается воли, собственного мнения и желания сопротивляться. Попала и ты.
– Но почему так больно?!
– Вода озера смывает воздействие, но за помощь требует плату. Боль – это плата.
Я смотрела на спокойную гладь озера. Рябь прошла, теперь вода напоминала темное зеркало.
– Зачем я нужна ему?
– Нужна ему, нужна богу. Большего я тебе сказать не могу, – ответил жрец. – А теперь пойдем, необходимо отвести тебя в келью.
Мы вышли из озера, а вода, будто маленькие шарики ртути, скатилась с кожи, волос и одежды обратно.
– А это не опасно? Купание? – пробормотала я.
– Нет, – помотал головой жрец. – Особенность озера и не более того.
Дальше шли в молчании. Мне было о чем подумать, как и сопровождающему. Машинально свернув к кельям ми, я вынуждено затормозила – Крон потянул в другую сторону.
– Теперь ты живешь в келье Верховного.
Келье Мифила?!
Я испугалась. Вот где-где, а в келье Верховного жреца жить не хотела.
– Крон, прошу, отпусти! Я не могу жить с ним рядом. Я боюсь!
– Прости, выбор был сделан, не мне и не тебе его оспаривать. Тем более его келья велика. Если бы мы были наверху, я назвал ее замком.
Он ухватил заартачившуюся меня под локоть и потащил силой. Я как могла, сопротивлялась. Хорошо хоть на улицах черного города никого не было: и жрецы, и ми – все еще находились в молельном зале. Иначе точно сгорела от стыда.