Что ж, удивились бы вы, если бы сам автор допустил, что она непристойна и непременно должна быть непристойной для того, чтобы отразить его мысли и впечатления?
Гинзберг: Фраза, на которую вы ссылаетесь…
Суд: Да, она находится на стр. XII Введения: «Поскольку «Голый завтрак» затрагивает эту проблему здоровья, он, естественно, жесток, непристоен и внушает отвращение. Болезнь зачастую омерзительна, не для слабых желудков».
Гинзберг: Да, он это сказал. Я не думаю, что он намеренно делает книгу непристойной в правовом смысле, даже непристойной с собственной точки зрения либо с точки зрения благожелательного читателя. Ведь он касается жизненно важных и очень страшных вопросов.
Суд: Как по-вашему, что он имеет в виду, говоря: «Завтрак, как всегда, голый»? Вы не возражаете против подобных вопросов?
Де Грациа: Нет, ваша честь.
Гинзберг: Кажется, эта фраза встречается там, где говорится о смертной казни.
Суд: А где говорится о смертной казни?
Гинзберг: Здесь же.
Суд: В предисловии, точнее – во введении?
Гинзберг: В одном из абзацев той же страницы: «Пускай они увидят, что находится на конце этой длинной газетной ложки».
Суд: Что такое «газетная ложка»?
Гинзберг: Нам преподносят на блюдечке, нас пичкают, кормят с ложечки новостями о смертях, о смертных приговорах и казнях.
Суд: Он употребляет выражение «газетная ложка»?
Гинзберг: Да.
Суд: На какой странице?
Гинзберг: На той же странице XII, с которой вы зачитывали: «Поскольку «Голый завтрак» затрагивает эту проблему здоровья…» – в конце следующего абзаца, начинающегося словами: «Определенные эпизоды книги…», написано: «Пускай они увидят, что находится на конце этой длинной газетной ложки».
Суд: Вы считаете, что название «Голый завтрак» связано со смертной казнью?
Гинзберг: Нет, нет. Оно связано с обнаженностью видения, со способностью видеть ясно, не обращая внимания на маску лицемерия и обмана, видеть сквозь эту маску.
Суд: Такова ваша интерпретация названия?
Гинзберг: Да.
Суд: Или смысла названия?
Гинзберг: Слова «голый» в названии. А «завтрак» – это, должно быть, пиршество, составленное из всей этой голой осведомленности.
Суд: Хорошо.
Де Грациа: Говоря об идеях, которые вы обнаружили в книге, вы упомянули идею контроля и проблемы, сопутствующие контролю личности над личностью, учреждения над личностью. Связано ли все это с пагубным пристрастием к контролю или с введенным в книге термином «контроломан»?