– Еще бы, – усмехнулся Страж и неожиданно
посуровел. – Ты когда отстанешь от эльфа?
– Никогда.
– Бел…
– Что ты от меня хочешь?! – неожиданно вскинулся
мальчишка.
– Чтобы мы добрались спокойно. Все, даже он. –
В голосе седого отчетливо зазвучал металл. – В чем
дело? Сколько еще я должен тебя прикрывать? Мы не первый раз
встречаемся с эльфами, и раньше ты неплохо держался. Так
почему сейчас все по-другому? Я могу понять твое отношение… но,
во-первых, Таррэн не давал тебе ни единого повода,
а во-вторых…
– Он темный! – жестко ответил Белик. –
И этого достаточно!
– Он нам не враг, – повысил голос Дядько. –
Остановись, слышишь? Иначе это плохо кончится! Причем для вас
обоих: я видел, как он владеет мечом! Это даже для эльфа
поразительно, а ты наверняка помнишь, какие они воины!
– Да, – глухо уронил мальчишка. –
Я помню.
– Тогда угомонись и наберись терпения. Не так уж долго
осталось. Я тебя, конечно, понимаю, но у нас нет права на
ошибку.
– Прости, Дядько, я… просто не могу. Я его
ненавижу!
– Малыш…
– Я не могу больше! – тоскливо прошептал Белик,
сгорбившись и уткнувшись лицом в колени. – Понимаешь?
Я не могу смотреть на него без дрожи, не могу слышать его
голос, видеть каждый день его глаза… эти уродские зеленые глаза, от
которых меня уже мутит… и мечи – такие же, как тогда… я
ненавижу его, Дядько! От волос до Торковых ногтей! Даже запах его
не могу терпеть, потому что он не дает мне забыть! Ни на день, ни
на час, ни на жалкую секунду! Каждую ночь он возвращается,
и я заставляю себя лежать неподвижно вместо того, чтобы пойти
и перерезать темному глотку. А сны… Если бы ты знал, как я
боюсь засыпать! Иногда кажется, что я снова умираю, заживо горю от
чужой крови. И при этом снова слышу его голос. Вижу
его руки. И я ненавижу его… так же сильно, как в тот
проклятый день. У меня больше нет ничего, кроме этой
ненависти. А потом приходит утро, и он снова стоит перед
глазами: живой, как тогда, с целыми пальцами… только там
больше нет перстня. И я уже ни о чем не могу думать… Торк, как
же это невыносимо! Дядько, умоляю, позволь мне его убить!
Таррэн с недоумением посмотрел на свои пальцы, на которых
действительно не было родового перстня: снял когда-то давно, чтобы
не привлекать внимания, а потом надежно спрятал. Выбросить не
получилось, потому что в скромной печатке таилась часть его силы и
бессмертной души. А еще – знаки древнего рода, который он
когда-то покинул. Но у кого мальчишка мог видеть подобный перстень?
И что с ним вообще случилось, если пацан даже сейчас дрожит,
вспоминая о прошлом?