Я не могу признать правдой то, что говорится сидящими в танке и стреляющими из пушки по дальним и часто мелким целям. Настоящая правда должна обнажает не только цель. По крайней мере, танкисты должны объясниться, откуда у них танк)) Вот почему я не могу поверить в правду журналистики. За правду дают не деньги, а по лицу. Иначе это полуправда.
Иногда бывает какое-то неэгоистическое настроение. Когда никого не жалко: ни себя, ни других. Просто всё равно… Понимаешь условность и быстротечность всего того, что так дорого для Эго. При этом возникает ощущение покоя. Безразличие… прекрасное чувство свободы.
Но потом всё это куда-то девается, опять выползают на свет червячки сомнений, жучки ощущений, тараканы мнений. Да, мнение – это плохая вещь, это метка, которой Эго метит всё вокруг, словно собака метит территорию. Когда появляется мнение, и оно становится почти таким же устойчивым, как любая вещь окружающего нас мира, оказываешься во все более плотном пространстве, в котором слишком мало свободы и покоя.
А что есть со-мнение? Это мнение, которое вот-вот готово родиться и сделать твой мир еще скученнее и… скучнее? Поэтому стоит избегать сомнений, не созидать вокруг себя стену из мнений и требовать этого же от окружающих. Что невероятно, так как просто невозможно. А чем же должна быть заполнена та пустота, которую в нашем мире обычно занимают мнения и сомнения? Лучше оставить это пространство свободным, чистым и всякий раз впускать туда свежие впечатления, не засоренные устоявшимися мнениями…
В общем, этот текст – не мнение, а набросок мыслей, посетивших меня только вот сейчас. Возможно, завтра меня посетят совсем другие мысли, даже совсем противоположные. И это будет правильно.
Так должен звучать самый главный вопрос. Или «основной вопрос философии». Любой ответ и любой другой вопрос разбиваются об «ну и что?».
Я достиг… я имею… – Ну и что?
Я хочу… Я могу… – Ну и что?
Да ты… – Ну и что?
Никто никогда не сможет ответить на вопрос «ну и что?», потому что он ставит в тупик всех и всё, он обезоруживает, обеззараживает, раздевает и разоблачает. Мы рождаемся голыми, и уходим из этого мира голыми. Всё, что мы делали между датами рождения и смерти, не имеет никакого значения. Всё перечеркивается вопросом «ну и что?» Никакие достижения, никакие успехи, никакие богатства не могут нас перебросить через стену «ну и что?»