При мысли о родителях заныло сердце. Я – единственный ребенок в семье, долгожданный, любимый, и, хотя давно выросла, все равно являюсь центром их жизни. Даже вообразить боюсь, какую боль доставит им мое исчезновение. Меньше всего я хочу, чтобы родители страдали по моей вине.
— Я не могу тебя вернуть, — вздохнул парень. — Я же говорил – не знаю, как так вышло. Я вообще-то душу Анастейши вызывал, а тут ты…
— Это еще кто? — приподняла я голову. Имя уж очень подозрительно похоже на мое – Анастасия.
— Так вот, — парень сдернул покрывало с лица моей соседки.
— Она же… она же… — начала я заикаться.
— Точная твоя копия, — кивнул он. — Или ты – ее. Я запутался, если честно.
Я подскочила с камня, чтобы быть подальше от соседки. Я будто смотрела на свой собственный труп. Так себе ощущение. Аж волоски на руках приподнялись.
Девушка была бледной до синевы. Каштановые волосы свисали с камня, который, как я теперь видела, был подозрительно похож на алтарь. На моей копии было белое свадебное платье с огромным алым пятном на груди. Кровь! Кто-то убил несчастную прямо в день свадьбы. Без всяких сомнений это насильственная смерть. Рукоять кинжала, торчащая в районе сердца девушки, красноречиво об этом говорила.
И все же, несмотря на поразительное сходство с покойницей, кое-какие отличия я нашла. Погибшая выглядела младше меня, лет на восемнадцать, а мне на днях исполнилось двадцать один. А еще она была худее на пару-тройку килограмм. Не считая этих мелких деталей, мы были как близнецы. Длина волос и та примерно одинаковая – чуть ниже лопаток, а это говорило о том, что у нас схожие вкусы.
— Это получается, я тоже умерла в своем мире? — пробормотала я.
— Скорее, исчезла, — поправил парень. — Тело-то твое здесь.
Вот, значит, как. Интересно, сколько пропавших без вести людей на самом деле попадают в другие миры? Любопытная была бы статистика.
— Я сидел себе, учил заклинания, как вдруг врывается он с ней на руках, — бубнил, между тем, парень. — Кричит, ругается. Я ему говорю, что не некромант, а только учусь, а он ничего не слышит. Требует: верни ее и все. Не сделаешь – пожалеешь. Живьем скормлю дракону. Представляешь?
Наверное, он ждал от меня сочувствия, но я зависла на упоминании дракона.
— Эх, ничего ты не понимаешь, — махнул он рукой. — Я не мог ему отказать. Пришлось браться за дело и вот что вышло. А ведь я предупреждал… Это наставник может вернуть с того света, а я только учусь.