Мы зашли в избу. Внутри было тесно и
душно. У меня было чувство, которое я испытывал впервые. Вот не
хотел я там находиться, все мои чувства вопили о том, чтобы я сел
на коня и гнал куда-нибудь подальше отсюда. Но я не желал, чтобы
папеньке было стыдно за меня. Он мог больше меня с собой и не
взять.
Папенька прошел к мужику, который
лежал на деревянном лежаке и стонал. Он метался в бреду, что-то
бормотал на каком-то непонятном языке, не разобрать. Я остался
стоять в стороне, чтобы не мешать. Он опустился на одно колено,
взял мужика за руку и закрыл глаза. Какое-то время ничего не
происходило. Я уже начал смотреть по сторонам в поисках стула, куда
бы я мог присесть, так как все затягивалось, как увидел, что
очутился в каком-то другом месте. Это по-прежнему была изба, но в
другой реальности. Мне пришло ясное понимание этого. Я увидел
папеньку, который с вытянутой рукой читал на непонятном мне языке
заклинание и с его руки свечение направлялось в сторону, в которой
корчилось на лежанке существо, больше напоминающее какой-то черный
сгусток.
Я не знаю, что в этот момент мной
двигало, но я точно знал, что делаю. Я отпихнул отца, схватил это
существо и начал его душить. Вначале я почувствовал его
сопротивление, но оно было таким ничтожным, что уже через минуту,
мне удалось сломать ему хребет и меня выдернуло из той реальности.
Очнулся я на полу, надо мной склонился папенька.
- Ярослав, ну как же так можно, без
подготовки? – с беспокойством причитал папа, внимательно меня
осматривая.
- Что сейчас это было? – спросил я,
хватаясь за голову и с трудом поднимаясь с пола.
- Это был теневой мир, и я тебя
поздравляю, ты унаследовал не только мои способности, но и силу
своего деда, которая превосходит мою в несколько раз.
Мы с отцом всю обратную дорогу домой
общались о моих обязанностях видящего, о учебе в университете, в
который мне необходимо поступить, о нашей семье, о теневом мире, о
котором мне предстояло еще много узнать. Но мы тогда были очень
беспечны и не заметили рану, которую мне оставило существо. В
начале она никак себя не проявляла, поэтому я и не заметил. Все
началось, когда я уехал из дома в Петербург к дядюшке. Вот тогда
все и завертелось.
Вначале я почувствовал недомогание,
которое принял за простуду. Затем у меня стали возрастать
способности, что не могло не радовать, но вместе с тем и появилась
агрессивность и неконтролируемая ярость. Мои некогда светлые
волосы, потемнели. Когда я избил слугу, тогда мой дядя заподозрил
неладное и написал моему отцу, который выехал сразу же.