– Итак, вам понравилась картина,
которую я для вас реквизировал… – начал было я, но меня
перебили.
– Ты неправильно понял мои слова.
Картина мне всегда нравилась, да и любоваться я всегда ей мог,
помимо тех моментов, когда она попадала на всякие выставки. Ну не
могу я отказать, когда меня просят дать возможность полюбоваться на
неё людям.
– И в чем я мог ошибиться? Зачем,
вообще, её, в таком случае, красть? Махинация со страховкой? Или
чтобы обмануть всех и навсегда оставить её тут? – начал гадать я,
глядя на его смеющееся лицо.
– Мне понравилась именно твоя работа.
Привезший тебя человек был тем самым начальником охраны, который и
должен был не спускать глаз с картины. Все выполнено просто
филигранно, он, до тебя, перехватил четверых, который били себя в
грудь, что им все по плечу. Да и выследить тебя удалось лишь чудом,
совершенно случайно вздумалось лично мне обратить внимание на столь
известного ценителя искусства, который не провел у этой картины ни
секундой больше времени, чем у остальных. Наоборот, скользнул
глазами и куда-то поспешил! Как я, хорош?
Блин, говорить ему правду или нет?
Сам понимаю, что слегка лажанул в этом, но мне настолько хотелось в
туалет по-маленькому, что никакого желания всматриваться ни во что
не было. Ещё чуть – и рядом с картинами была бы и моя инсталляция
под названием «Не успел» или «Стало легче», или «Он пытался…».
Не буду, ну в болото, пусть радуется
своему везению. В принципе, все великие прокалывались на таких
мелочах. Что было дальше уже не особо имеет смысл узнавать, и так
понятно, особенно если за мной следили профессионалы.
– А картину я завтра же верну в
галерею, скажу, что прислали доброжелатели со словами «больше не
теряйте». Даже никаких компенсаций требовать не буду, – продолжил
он.
– Хорошо, а какой смысл от меня тут?
Вы всем довольны, меня сумма устроила. Хотели бы что-нибудь ещё…
реквизировать, куда писать знаете, а это все на дешевый фарс
похоже, – недовольно выразил я своё мнение.
– Так я пытался! Раза три или четыре,
предлагая суммы намного большие, чем ты получил за произведение
Мунка, – признался он.
Да он шутит… Я помню лишь одно дело,
о котором мне писали столько раз, и связано оно с…
– Да, я говорю про один предмет из
«Нового мира», – кивнул он в ответ на моё недовольное лицо.