Не останавливаясь возле своего дома, Каспар проскакал по улице Бычьего Ключа и свернул налево, чтобы миновать запруженную в этот час Рыночную площадь.
Он промчался грязными переулками, где жили колбасники и на весь квартал воняло требухой, и выскочил перед самыми Южными воротами – это был самый короткий путь к коневодческому хозяйству Табриция, одного из лучших в округе коннозаводчиков.
На протяжении многих лет Каспар покупал, брал в аренду и содержал в его конюшнях лошадей. Вот и теперь он намеревался воспользоваться его услугами. Пару лет назад Табриций-старший отошел от дел – годы брали свое, и он больше не мог так крепко торговаться, как это делал его сын, но и с ним Каспару приходилось уже иметь дело.
– Здравствуйте, ваша милость! – поклонился Каспару какой-то горожанин.
– Здравствуй, дорогой, – ответил тот, не представляя, что это за человек.
Навстречу попались три телеги с холстом, и Каспар не утерпел, чтобы не спросить:
– Куда холсты везете, ребята?
– На красильню Фрая, ваша милость, – ответил один из возниц.
– А откуда везете?
– С Лицкера, ваша милость.
– Ну везите.
Каспар снова хлопнул коня по крупу и поскакал дальше. В Лицкере, что находился на границе герцогства и владений лорда Кремптона, из местного льна ткали хорошие холсты. Они славились до самого Харнлона, а может, и дальше.
Когда Каспар подъехал к высокому забору владений Табриция, залаяли сторожевые собаки, да так много, что он удивился. Стоявший у ворот охранник с суковатой дубиной тотчас признал гостя и крикнул в приоткрытые ворота:
– Его милость Каспар Фрай пожаловал! – Затем распахнул ворота шире и с улыбкой произнес: – Добро пожаловать, ваша милость.
– И тебе быть здоровым, – ответил Каспар, проезжая во двор.
– А чего же вы без шляпы, ваша милость?
– Дома забыл!
Навстречу дорогому гостю уже спешил молодой Табриций, на ходу застегивая пояс и прожевывая вареную конину – Каспар застал его за обедом.
– Здравствуйте, ваша милость, давненько не виделись!
– Давненько, дорогой.
– Герцогский строевой? – сразу угадал коннозаводчик, кивая на лошадь.
– Он самый, от щедрот его… – Каспар вздохнул. – Лошадки мне нужны.