Супругу он застал на кухне, казалось, она никогда не устает готовить, стирать белье, убирать комнаты.
Увидев вошедшего мужа, Генриетта отставила кастрюли и озабоченно спросила:
– Что с тобой? На тебе лица нет.
Наскоро вытерев руки о фартук, она приложила ладонь ко лбу мужа.
– Нет, это не болезнь… – сказала она уверенно.
– Оставь, – отмахнулся Каспар и сел за стол. – Завари-ка лучше своих трав, хочется выпить чего-нибудь горячего.
– А может, хересу?
– Нет, лучше трав.
Генриетта пристально посмотрела на мужа и достала из шкафчика деревянную резную коробочку с заветным сбором.
– Ева хочет цифирь изучать, – сказал Каспар.
– Она мне этой цифирью все уши прожужжала.
– Я вот подумал – пусть девка поучится, хуже не будет, а то скучает она в девчачьей школе.
– Дело твое, ты отец и деньги твои за учебу пойдут, – пожала плечами Генриетта, тоном показывая, однако, что не одобряет затею мужа. – А вот придет время замуж ее отдавать, кто ее, ученую-то, возьмет? Она ведь дерзкая станет.
– Она и так дерзкая станет, порода у нее такая – вся в меня. – Каспар улыбнулся. – Ничего, пусть учится, а денег за нее много и не потребуется, небось учитель Бразис и за холст крашеный учить станет, за девчонку большего не положено.
Наутро Каспар отправился на Рыночную площадь, чтобы купить прочной бечевки для замачивания в воде согнутых облучий, а заодно и прогуляться – он давно завел себе такой обычай.
Когда Каспар появился на площади, там уже вовсю кипела торговля; если горячие пироги и разварной картофель со смальцем только подвозили к столам торговок, то продажа сырых продуктов велась уже с шести часов утра.
Вдоль рядов неспешно проезжали телеги с тюками овчин и рулонами кож, за ними покачивались трехэтажные возы гончаров с расставленными, словно в шкафу, круглыми обливными горшками.
Каспар любил эту сутолоку и нарочно одевался попроще, чтобы дольше оставаться неузнанным и беспрепятственно гулять среди лотков. Но в этот раз долго гулять ему не пришлось – раздался стук копыт, и на площадь, ничуть не опасаясь зашибить людей, выскочила четверка всадников. Каспар узнал зеленые мундиры герцогских глашатаев, они появлялись, чтобы доносить до подданных его светлости распоряжения и приказы их господина.
Один из глашатаев спрыгнул с лошади, взбежал на каменное возвышение, специально построенное для таких целей, и сшиб ногой две корзины со связанными курами. Корзины полетели вниз – на опешившую торговку, а глашатай развернул свиток и, окинув взглядом притихшее торжище, начал читать: