На прием к Виктору Константиновичу мне только в пятницу, когда придут все мои результаты. Я уже не боялась встречи с ним. Была на девяносто процентов уверена, что результаты и его, и меня приятно удивят.
В квартиру к родителям приехала практически танцуя, держа в руках любимые мамины пирожные “Картошка”.
— Дочка, ты такая веселая сегодня, — подставляя мне щеку, вместо приветствия, довольно сказала мама.
— С той ноги наконец-то встала, мамуль, — пошутила я и протянула ей сладости.
— Завтракать будешь? Правда мы уже все поели, сейчас Вика с Егором собираются гулять. А мы с папой на дачу хотим съездить, отметить мой День Рождения с Валентиной.
Я фыркнула. Терпеть не могу эту бабу Валю. Мы с сестрой принципиально не называли ее тетей — она была противной и наглой соседкой родителей по даче. Не старая еще женщина, ровесница мамы, но выглядела как сморщенное яблоко с огромным крючковатым носом и блеклыми серыми завистливыми глазками. Она собирала все сплетни по дачному поселку, переиначивала их на свой лад и разносила дальше.
Я тоже попала под ее козни. Сын бабы Вали, этакий переросток “Митрофанушка”, воспылал ко мне симпатией и пытался ухаживать за мной. Но я отвергала все знаки внимания, которые заключались в основном в зазывании в гости на чай “со стаком”. Да и положа руку на сердце, внешность его оставляла желать лучшего — невысокого росточка, толстенький, обрюзгший мужчинка, неопределенного возраста, с проплешинами на макушке, вечно выпяченной недовольной нижней губой.
Помню, как мы с сестрой офигели, узнав, что он старше нас всего на год. Чем он занимался и где работал, толком никто не знал. Показания его матери на этот счет всегда разнились: то он был преподавателем в институте, то заведовал каким-то крупным отделом в крутой фирме, то был директором госкорпорации. По мне, обычный тунеядец, сидящий на шее у своей родительницы.
Лет пять назад этот “Митрофанушка” стал действовать в сторону моего завоевания достаточно решительно и дерзко. В один из не совсем прекрасных дней, он просто схватил меня в охапку и потащил к себе на участок. Я начала вырываться и вопить, что есть мочи. Колошматила его со всей дури по рукам и ногам. В итоге бедный “сыначка” был весь в синяках, но мне было глубоко на это плевать. Главное отбилась от этого умалишенного.