— Слушай, милок, — проскрипело опять. - Ты за века мозги, я смотрю, растерял совсем? Где твои манеры? Дама вперед.
Блондин повернулся ко мне и молча кивнул в сторону дома. Я закачала головой и попятилась назад. Он что серьезно? Я сама должна пойти к бабе Яге, и на лопату сама сесть, и в печь залезть?
— Да иди ты сюда, горемычная, — ласково пропел голос. — Не обижу. Смотрю твой упырь тебя совсем запугал.
Плюнув на все, я пошла. Ноги опять окоченели, лучше уж в печь, там теплее.
Войдя в дом, я присвистнула. Со стороны это казалась маленькая деревянная сторожка, почти без окон, или я их не рассмотрела в темноте, но внутри было светло, тепло и по-домашнему уютно. Я очутилась в небольшой прихожей, а меня встречала улыбчивая женщина лет шестидесяти, больше похожая на деревенскую добродушную бабушку, летом встречающую своих любимых внуков пирожками из печки.
— Проходи, милая, — она провела меня в комнату.
Огляделась вокруг: большая комната, залитая светом от пятиламповой красивой современной люстры, в центре у стены растопленный камин, в противоположной стороне от него диван и два кресла, на полу полукруглый пушистый коврик. Я завороженно уставилась на бабушку.
— А вы, наверное, ведьма? — выпалила я, не подумав.
— Почти, — кивнула бабуля, улыбаясь. — Располагайся на диванчике, не стесняйся. Я тебе сейчас тапочки принесу и сопровожу твоих кавалеров недобитых на кухню. Нечего им нас слушать. Хотя все равно услышат, — махнув рукой, она вышла из комнаты.
Я присела на диван и вытянула свои замерзшие ноги, надеясь что тепло камина их быстрее согреет. Вот правда, кавалеры недоделанные. Мне еще ребенка рожать одному из них, а они меня простужают.
Женщина вернулась быстро, минут пять прошло, не больше. Она кинула мне мягкие пушистые тапочки, в которые я тут же с благодарностью всунула продрогшие ступни.
— Меня Фазиля зовут, — с улыбкой глядя на меня, представилась она.
— Миланья, — назвалась я.
— Знаю, — кивнула Фазиля. — Значит ты у нас тут сосуд? — хмыкнула она.
— Кто? — удивленно протянула я.
— Это так вампиры называют женщин, которым предначертано родить им дитя, — иронично хмыкнула женщина. — На самом же деле, ты та, которую он будет любить всю свою длинную жизнь. Только ты заставляешь его сердце биться, разгоняя их дурную кровь.
— Не очень вы их любите, — довольно произнесла я.