– Матушка ненавидит Монсеньора, – пустила в ход неубиенный довод дочь великого Эгмонта, – и она убила Бьянко.
Что ж, вот и повод для откровений!
– Бьянко никто не травил, – выпалила дуэнья, уподобившись своей воспитаннице. – Он сам сдох, и кто бы на его месте не сдох? Это люди могут здесь жить, а линарец – существо деликатное.
– Это ОНА так говорит, – буркнула Айри, за неимением перчаток принимаясь теребить юбку.
Госпожа Арамона с вожделением глянула на приткнувшуюся к камину кочергу.
– Это говорит Левфож, – вот ведь ослица злопамятная, – я ему верю и тебе советую. Парень предан Эпинэ и прекрасно разбирается в лошадях.
– Все равно, – вот что девочка никогда не делает, так это не опускает глаз, – значит, она подумала, что это слуги. Она всегда хотела, чтоб другие убивали по ее приказу. Вы не видели, как она радовалась, когда Бьянко… Это все равно что убить самой!
Луиза вздохнула.
– Герцогиня Мирабелла – немолодая, некрасивая, недобрая и несчастная женщина. Я понимаю, почему ты от нее сбежала, но теперь ты сильнее. Ты не в ее власти, но в твоей власти ее пожалеть, так пожалей.
– А вы? – не спустила флаг непокорная дочь. – Вы ее жалеете?
– Я? – Луиза усмехнулась. – Я тоже некрасивая, недобрая и немолодая. Не скажу, что жалею, но понимаю.
– Вы – добрая! – возмутилась Айрис. – Селина говорила… И я сама вижу, и вы красивая! Эйвон в вас влюбился и правильно сделал, только он старый совсем!
Она тоже не молоденькая, но услышать, что ты – мать, а не мармалюка, приятно. Не меньше чем узнать, что ты в свои за сорок слишком молода для графа. Ну а про Эйвона не заметим, сейчас он не нужен.
– Послушай, что я тебе скажу. – Может, поймет; не сейчас, так потом, ожегшись. – Твоя матушка с детства была обручена с одним человеком. Не знаю, любила она или нет, но женихом его считала. А потом ей сказали, что он встречается в столице с… с не очень хорошей женщиной.
– Он ее любил? – деловито уточнила невеста герцога Эпинэ. – Ту, с которой встречался?
– Вряд ли, – Луиза решила быть честной, – он просто… проводил с ней время.
– Ну и что? – взмахнула ресницами Айрис. – Монсеньор тоже встречался. У него даже бастарды есть, он же мужчина…
– Кто тебе сказал? – Вот и бери на себя заботу о распускающемся цветке, а это не цветок, а готовое яблочко. Славное такое, наливное, с червячками.