По отдельности приспосабливать химические реакции гниения и
тления могли и другие организмы. Впрочем, обустраивать себе
гнездовья не было уникальной особенностью Шустрых. Но сложность
конструкции, используемые материалов и способа строительства уже
выходили на концептуально новый уровень. Да хоть заточённые зубами
палки выставленные внешним периметром или плетённые из шкур одежды
уже немало.
Окончательно в особенности и перспективности Шустрых меня
утвердило изобретение, позволившее Рою воспринимать звуковые волны,
издаваемые щелчкообразной речью красных. Да, именно способ общения
речью заставил моё Я трепетать. Общение шло на гораздо более
глубоком уровне, чем всё, что доводилось наблюдать мне за
пройденные Эпохи познания Жизни. И раньше мне доводилось наблюдать
те или иные стайные виды. Были даже примеры издавания угрожающих,
призывающих и брачных звуков, но выявленная закономерность у
Шустрых говорила несколько о другом. Структура сигналов явно была
гораздо более развитой и целостной. Организмы не просто передавали
предупреждения, нет они ДОГОВАРИВАЛИСЬ, обмениваясь не только
данными, но и выводами, опытом. И, как самое невероятное -
Фантазиями.
Поведение особей, а точнее периоды их социальной жизни, можно
было разделить на пять основных фаз. Первая и наиболее длительная
заключалась в обогреве гнезда. Роль механических обогревателей
выполняли как самцы, так и самки, явного деления по функционалу
между ними наблюдалось мало. Буквально несколько ролей
приписывались фракциям, сформированным по половой принадлежности,
основная же масса задач вполне успешно делилась поровну.
Вторая фаза, фаза охоты занимала гораздо меньше времени и
выглядела, как попарная ночная вылазка, когда одна из особей
непосредственно охотилась, а вторая прикрывала от неожиданностей.
Впрочем, были случаи и общей охоты четвертью, или даже третью
охотников. Чаще всего, подобные “войска” собирались или на особо
перспективные организмы, или же для набегов на места обитания
других видов. Организация подобных вылазок всегда несла с собой
существенные потери популяции, но зачастую являлось последней
попыткой пережить особо голодные периоды.
Третья, как я её для себя назвал, “Фаза Вахтёра”, заключалась в
том, что после удачной охоты, особь возвращалась к гнезду и
подменяла другую на созданной стене периметра и замирала,
уставившись во тьму. Шустрые в эти моменты превращались в
памятники, практически полностью прекращая жизненные циклы, кроме
переваривания пищи и восприятия среды. Закутавшееся существо,
позволяло температуре тела существенно понизиться, ради экономии
энергии, буквально превращаясь в сканер пространства на
неестественные звуки, движение или запахи. Организм дремал, слушая
пространство.