Когда поезд въехал в тоннель, резко навалилась темнота, и галерея наполнилась глухим гулом. Искра света – и маленькое пламя осветило одиноко сидевшего в купе мужчину.
Эш погасил зажигалку, и красное свечение сигареты бросило глубокие тени на его лоб и скулы. Он пристально вглядывался в темноту и пытался вспомнить сон, оставивший его в холодном поту. Этот сон был как всегда неуловим. Дэвид выпустил дым, размышляя, почему он так уверен, что это тот же самый сон, после которого он всегда чувствовал такое состояние. Может быть, из-за слабейшего аромата свечного воска, оставшегося потом в воздухе – нет, в его мыслях; возможно, потому что после этого сна всегда требовалось некоторое время, чтобы сердцебиение вернулось в норму. Или, может быть, потому что он никогда не мог вспомнить этого сна.
Дневной свет вновь ворвался в купе, в то время как поезд проносился мимо пустынной станции. Однажды, размышлял Эш, радуясь, что отвлекся от неприятных мыслей, вряд ли сеть железных дорог, становящаяся широкой кровеносной системой с несколькими не жизненно важными органами, сможет обслужить все остановочные пункты между городами, поселками и деревнями. Что тогда должно произойти с этими станциями-призраками? Будут ли призрачные пассажиры выстраиваться на заброшенных платформах, будет ли все так же мягко звучать предупреждение проводника «осторожно, двери!»? Повторные образы, поглощенные деревом и бетоном, чтобы спустя долгое время вновь отфильтроваться в атмосферу, когда реальность прекратит свое существование. Это была одна из стандартных теорий Института, рассматривавших «видения», – теория, которую он и сам принимал. В этом ли окажется дело в новом исследовании? Возможно нет; но существовало изобилие других объяснений так называемых «феноменов», из которых можно было выбирать. Он наблюдал, как в воздухе лениво поднимался сигаретный дым.
Поезд простучал над переездом; за шлагбаумом ожидала машина, подобно какому-то маленькому животному, потерявшему способность двигаться при виде проходившего мимо хищника.
Эш посмотрел на наручные часы. «Должно быть скоро», – заверил он сам себя. По крайней мере путешествие было спокойное, и у него была возможность поспать… Нет, не такое уж и спокойное. Сон – что бы ни содержал – оставил его в некотором волнении. Голова тупо болела, как бывало всегда, когда он не мог вспомнить то, что снилось. Чтобы облегчить боль, он прикоснулся кончиками пальцев к внутренним уголкам глаз и мягко надавил. Надавливание не помогло, но он знал, что было бы безотказным средством. Однако, в поезде не было вагона-ресторана и достать что-нибудь крепкое было негде. Да кроме того, запахом алкоголя при первой встрече с новыми клиентами можно создать о себе плохое впечатление.