Я задумчиво
вздохнул.
Оставалось
надеяться, что селяне не лукавили, и Медовый Яр достаточно богат,
чтобы достойно оплатить мою работу.
Огромная
черная туша тем временем опустилась прямо на землю возле моих ног.
Обвила сапоги пушистым хвостом и низко заурчала, прикрыв лукавые
янтарные глаза. Антрацитовая шерсть переливалась на свету так, что
любо-дорого взглянуть.
— Меняй
обличье, — я слегка пнул Кота носком сапога. — Кому говорю. Если
заметят, худо придется.
Мой
несносный товарищ презрительно фыркнул, демонстрируя тем самым
полнейшее презрение к нормам людского мира.
— Я не
шучу, — мой голос стал серьезнее. — Как я объясню местным, почему
мой кот размером с добротного барана?
—
Напрягись.
Упрямая
животина завалилась на бок прямо в дорожной пыли и принялась
нализывать растопыренную пятерню. Будто он и вправду был простым
дворовым котярой, а не разумной нечистью. Варгином, если
точнее.
— Тогда
отправляйся в лес, и жди меня там.
Я сделал
вид, что ухожу.
— Ладно,
ладно, — раздалось за моей спиной.
Мне стоило
определенных усилий, чтобы скрыть довольную улыбку, когда Кот
сменил обличье, уменьшившись до размеров простого пушистого
наглеца, и догнал меня торопливыми скачками уже у самого подножья
холма.
Но чем
ближе становилась деревенька, тем острее я ощущал уже знакомые
колебания в воздухе. Легкое расплывчатое марево. Вроде того, что
поднимается над дорогой в особо жаркий полдень.
—
Чувствуешь? — вполголоса спросил я.
— Магия, —
мурлыкнул Кот.
Ее
источником могло служить, что угодно. Например, близкое логово той
самой лобасты, о которой судачили в округе. Или просто проказы
местных домовых.
Рука
невольно легла на эфес меча. Поправил перевязь. Зачарованное оружие
откликнулось едва различимой вибрацией. Лезвие в ножнах было
искусно покрыто рунами. Оно надежно защищало как от мелких
негодников, вроде анчутки, так и от врагов посерьезнее. Если
таковые имелись, конечно. Впрочем, скоро мы это узнаем.
Я откинул
со лба светлые волосы и поправил одежду.
Стёганый
кафтан поверх рубахи, плотные шаровары, заправленные в сапоги,
обилие ремней, карманов и кожи, да еще и характерное оружие — все
выдавало мой род занятий. Вот только хотелось произвести на селян
приятное впечатление, а не напугать раньше времени.
Полагаю,
мое приближение заметили еще с пригорка.