– Да. – Ее плечи напряглись. – Знаю. Но сейчас я еще не готова.
– Смотри, чтобы не стало слишком поздно.
– Эй! Ты что делаешь?! – Она увидела меня без рубахи. – Я всего лишь просила потереть спину!
– Этим я и собираюсь заняться, – усмехнулся я, берясь за ременную пряжку.
– Ты не находишь забавным… вместо того, чтобы ожидать палача…
– Не намерен страдать понапрасну, особенно когда ничего нельзя изменить. Или ты против моей компании?
– Я?! – возмутилась она.
– Надеюсь, все Ходящие лопнут от зависти, если узнают.
– О! Мы постараемся это устроить. Ведь правда? – улыбнулась Лаэн и протянула ко мне руки.
Много позже, когда Лаэн сидела на кровати и сушила волосы, я подошел к окну, чтобы оглядеть окрестности.
– Высоко, побери меня Бездна.
– Вполне закономерный итог. – Мое солнце тихонько чихнула. – Что решетка?
– Крепкая. Нечего и думать, чтобы вырвать руками или разогнуть прутья. Здесь требуется сила блазга.
– Даже не будь решетки, уйти отсюда без крыльев не представляется возможным.
– Ты в состоянии их наколдовать?
– Этот вопрос не требует ответа, дорогой. Во-первых, сейчас я не могу ни-че-го. Ходящие блокируют мою «искру», да и силы после встречи с Тиф все еще не восстановились в полной мере. Во-вторых, трансформации подобного рода не под силу даже Проклятым. С перьями рождаются лишь йе-арре, а мы – люди.
– Жаль.
– Конечно, о такой вещи, как связать простыни и спуститься по ним, спрашивать глупо?
– Совершенно верно. Если подойдешь ко мне, то можешь в этом убедиться.
– О нет. В таких вопросах я тебе доверяю полностью. Ярдов двести?
– Все триста. Нас разместили где-то на самом верху. Вид отсюда, кстати говоря, потрясающий.
– Это обнадеживает, но только до тех пор, пока я не начинаю думать, что рано или поздно за нами придут. И тогда…
– Что тогда?
– Меня ждет крайне неприятный разговор.
– Тебя? Не меня? Ходящую, если ты не помнишь, убил я.
Она фыркнула, перестала тереть голову полотенцем, отбросила его в сторону и гибко потянулась:
– Это, конечно, так. Но, поверь, Ходящих в первую очередь интересуют мои умения, а не твой подвиг. У них ко мне будет масса вопросов.
– Каких? – насторожился я.
– Тех же самых, что иногда пытаешься задать мне ты.
– Я не слишком любопытен.
Она грустно улыбнулась:
– Ценю, что за все эти годы ты так и не стал ворошить мое прошлое. За это я тебя и люблю, дорогой.