– Я не пойму одного, – начал он красивым, хорошо поставленным голосом адвоката, стоя на границе зала и спальни. Кровать-полуторка словно приобрела качества допотопного и раздолбанного грузовика, на котором намеревались увезти его сына. Дамир, едва взглянув в «кузов», убранный полосатым покрывалом, то ли машинально, то ли демонстративно отошел. – Не пойму, что Игорю вообще тут нравится. Включая тебя. Может, ты ответишь мне?
Хозяйка молчала, теребя в руках пояс халата. Изредка она бросала короткий взгляд на известного адвоката.
– Да, разруха толкает на сумасшедшие поступки. Мой сын заразился, едва окунувшись в эту, с позволения сказать, атмосферу. Теперь к главному, моя дорогая.
Адвокат закончил хождение из угла в угол, остановился в центре комнаты и продолжил:
– Я не верю, что Игорь по собственной инициативе решил оформить ваши с ним отношения – ему бы и в голову такое не пришло. Вся инициатива пошла от тебя. Таким вот старым и проверенным способом ты хочешь сбежать от разрухи? Ничего не выйдет, милая. Если у Игоря своих мозгов маловато, за него подумают его родители. Они не допустят даже пустяковой связи с такой дамой, как ты. И мне урок: в четырнадцать лет мальчик думает, насколько глуп его отец, а когда становится совершеннолетним, понимает, что за четыре года отец кое-чему научился. Ваша связь длится несколько месяцев, а я только сейчас понял, что сын давно стал взрослым.
– Я не знаю, что сказал вам Игорь.
Адвокат усмехнулся в очередной раз. Для него Ирина, одетая в короткий, легкомысленный халат-кимоно, была обычной девчонкой, особенно сейчас: с влажными волосами, без макияжа, отчего лицо ее казалось юным и беззащитным.
– Вы прибыли в наш город налегке, совершив бессмысленное турне по городам Поволжья – Волгоград, Саратов, Самара, наконец. И нигде не снискали славы. – Дамир принял официальный тон. – Вы прибыли, как в советские времена, с пачкой книг под мышкой и парой чемоданов в руках. Нет, простите, я забыл чехол малокалиберной винтовкой и саму винтовку. Если у себя на родине вы блеснули в биатлоне, то в Самаре вам ничего не светит. Здесь правят бал другие законы и другие люди. Вот откуда вы прибыли, туда и возвращайтесь: в Сибири вам самое место. Я никому не позволю склонять мое имя. Посредством сына – тем более.