Так, – подумал Алекс, с трудом преодолевая весь этот мозговой шум, – эта маленькая штучка что-то сделала с моим мозгом. Что-то поломала, остальное неправильно настроила. Инсталировала чужую программу, или что-то вроде. Она заставила меня думать неправильно. Так, как думаю я, не думает ни один человек на этой планете. Вместо человеческого мозга в моей башке теперь какой-то марсианский. Для Земли он не годится. Постараемся, чтобы об этом никто не узнал. А может быть, я привыкну?
С этим пора было кончать. Может быть, простой удар молотком и не поможет, но это годится как первый шаг. Сейчас он был уверен, что сошел с ума, если считать умом то, что имелось в его голове до сих пор. Но, с другой стороны, то, что было в голове раньше, умом назвать никак нельзя, скорее наоборот, так что получалось, что он на самом деле сошел с безумия, если такое вообще возможно. Еще пять минут назад каждая проблема имела всего одно правильное решение, теперь верных решений оказалось множество, и каждое из них было верно иначе. Он не знал, считать это умом или безумием, или тем и другим одновременно, но он хорошо знал то, что виной всему светящийся предмет, величиной и формой напоминающий фасолину. Этот предмет нужно будет уничтожить.
Скорее всего эта штука до сих пор накрыта газетой, – думал он. – Не стоит поднимать газету и смотреть: предмет имеет сильную гипнотическую силу. Но можно нащупать фасолинку под бумагой, поднять молоток и ударить по нужному месту. Потом смести осколки и выбросить.
Он шел по улице задумавшись, прорабатывая в уме варианты, чего раньше за ним никогда не водилось: он привык сначала делать, а потом уже думать, если что-нибудь вышло не так. Его апатичная мысль никогда до сегодняшнего дня не заглядывала вперед. Он шел по улице, наклонив голову к земле и даже не отвечал на приветствия. Он подошел к своему дому, подождал скоростной лифт (дважды обрывался за последний год – шесть человеческих жертв) и поднялся на шестьдесят четвертый этаж. Вот мы и дома. Квартира двенадцать тысяч пятьсот тридцать семь.
Он приложил ключ к лазерному замку и услышал как с той стороны Ройс подбежал к двери, встречая хозяина. Он открыл дверь, и огромное черное тело с ревом бросилось ему на грудь. Пес вцепился в лицо, но только потому, что хозяин успел наклонить голову – Ройс собирался вцепиться в горло.