И даже так мне показалось, что Дима
вложил еще больше энергии в удар, чем обычно. Создав «огненный щит»
над местом пролома и расположив его горизонтально, он дал нам
возможность пройти над расплавленным кирпичом и проникнуть за
территорию охраняемой зоны.
Охрана нас и не пыталась остановить,
и это радовало. Забравшись в машину, я откинулся на сиденье и
скомандовал: — К Зиминым!
Как ни странно, никого из
родственников в клинике не оказалось. Тем не менее, едва я только
заикнулся, что мне нужен целитель, как два из трех дежурных
целителей без вопросов взялись за меня и за Диму.
Последующее обследование, капельницы
и исцеление только подтвердили мой диагноз. Никакого использования
бахира примерно две недели, отдых, хорошая еда и сон. А также еще
четыре процедуры по восстановлению работоспособности организма. И
хотя чувствовать я себя стал гораздо лучше, а Дима вернул
чувствительность руке, после небольшого разговора с дедом по
коммуникатору, я решил остаться в клинике до завтрашнего утра и как
следует отдохнуть перед напряженной работой. Заодно с самого утра
мне провели еще один комплекс целительских мероприятий, после
которых я почувствовал себя относительно здоровым.
А вот утром по возвращению домой,
меня ожидала большая гора проблем, которые требовали моего
непосредственного управления. И начать я решил с хоть какого-то
приблизительно анализа произошедшего со мной у «родни». И подумать
было над чем.
Несмотря на то, что последние дни
пребывания прошли в негативном ключе, остальное время прошло для
меня с пользой. Особенно глубоко я осознал, что создавать то, что я
пытался, у меня не получится.
Оказалось, что практически все я
делаю неправильно. Там, где я раньше надеялся справиться небольшими
силами, для начала минимумом человек, то сейчас окончательно понял,
что это были фантазии не столкнувшегося с реальностью юнца.
Пусть я рассчитывал, что Клан, волей
не волей, поможет мне справиться с кое-какими проблемами. Этого все
равно окажется мало.
Тем более у них было много своих
проблем, да и помощь от них неожиданно могла оказаться для меня
смертью или тяжким увечьем. Пусть в Клане есть те, кто поверил в
меня, и есть те, кто доволен тем, что я есть. Верхушка Клана меня
определенно не любит.
Отец, кстати, пытался поговорить со
мной уже раз пять, и я все равно не поднимал трубку. Причем звонил
он лично, а не через секретаря, что тоже значило много. Вот только
мои слуги уверенно отвечали, что я себя неважно чувствую и пока не
могу с ним разговаривать… Все потому, что если я начну с ним
говорить, то обязательно поссорюсь. А уж этого у меня хватало сил
не делать, пока не отойду от произошедшего и не подумаю со
спокойной головой. К тому же у меня было на что отвлечься.