– Нет! – вздохнул капитан. – Уже думали! Нет, не Марс, не Луна, и даже не наши заклятые друзья с Тускулы. С ними бы мы всегда договорились, а с настоящими пришельцами разговор короткий. К этому-то мы готовы, но тут что-то другое… Вот чем мы занимаемся. Увы, идиотов в нашей конторе тоже достаточно, в чем вы и убедились. До сих пор диссидентов ищут… Железная когорта партии!
Машина затормозила, и Корф увидел, что они уже на месте, возле самого Дома на Набережной.
– Я с вами свяжусь, – капитан открыл дверцу. – Вот ваш револьвер, господин полковник, мы его почистили. И патроны, пожалуйста.
– Если не секрет, господин капитан, – не выдержал барон. – Ваши предки во время гражданской…
– Вот вы о чем? – удивился тот. – У меня тогда оба прадеда легли. Одного белые повесили, а другого красные к стенке поставили.
Барона подмывало спросить и о «заклятых друзьях» с таинственной Тускулы, но понял, что этого ему не скажут.
Машина уехала. Барон вздохнул и направился к знакомому подъезду. Было еще рано, и Корф решил посидеть полчасика на скамейке, чтобы привести мысли в порядок. Он закрыл глаза и задумался. Странные события последних дней складывались к невероятную мозаику, и полковник еще раз пожалел, что он не на фронте, где все так ясно и просто.
Внезапно Корф почувствовал, что его одиночество нарушено. Открыв глаза, он с изумлением увидел на скамейке рядом с собой Кору. Девушка была в джинсах и в знакомой рубашке Келюса.
– Я почувствовала, что вы пришли, – негромко проговорила она. – Здравствуйте, Михаил Модестович.
– Здравствуйте, сударыня! – обрадовался барон. – Вы даже не представляете, как я рад вашему возвращению! А после, так сказать, узилища, повидать вас…
– Мик был уверен, что вас освободят… Михаил Модестович, прежде чем вы встретитесь с остальными, я бы хотела…
– Чем могу, сударыня? – встрепенулся Корф. – Все, что пожелаете…
Девушка покачала головой.
– Там, – она кивнула куда-то в сторону, и барон понял, что имеется в виду – вам, наверное, уже рассказали обо мне. Я и сама хотела, но все не решалась. Вы же, Михаил… Михаил Модестович, всегда хорошо ко мне относились…
– Помилуйте, сударыня! – возмутился барон. – Да что бы мне краснопузые не наплели про вас, я бы им в жизни не поверил! Да и что эти ширмачи могут о вас сообщить?
– Мне казалось, что это легко заметить, – покачала головой Кора, – но только Фрол понял. Он ведь сам – не человек…