– Ну-ну,
все равно не уйдешь, – ухмыльнулся мужчина.
Он поднялся,
сверкая обнаженным торсом, передернул плечами и за спиной его снова появились
три пары крыльев.
Летучая мышь,
блин, проклятая. К тому же переросток.
Мой торс тоже был
весьма обнажен, но сейчас это волновало не так сильно. В конце концов, у
суккубар там добра явно больше имелось, а они голышом ходить не стеснялись.
– Ты же
говорил, что я тебе не нравлюсь и на ребенка похожа! – предприняла последнюю
попытку его образумить, пятясь к импровизированной елке.
– Похожа,
– чуть кивнул рогатый, но наступать не перестал. – Но с хвостом ты управляешься
весьма умело. К тому же. Я терпел. Всю ночь. Пока ты. Его. Тискала. Теперь это
дело принципа.
Говорил он
именно так – разрывая предложение на короткие части и не забывая при этом
угрожающе полыхать алыми глазищами. Ну и крыльями шевелить, для пущего эффекта.
– Это твои
проблемы… – ответила, рукой наткнувшись на что-то продолговатое, на ощупь
напоминавшее шланг, только с выпуклостями.
Ладно, для
защиты пойдет. Жаль, что ножичек я вчера убрала.
– Это НАШИ
проблемы. Не бойся, будет больно, но тебе понравится…
Ага, щаз.
Не
выпуская импровизированное оружие (последний оплот девичьей чести) из правой
руки, левой я снова принялась шарить позади себя, бросая в пластилина все найденное.
С учетом
того, что сзади была «елка», которую украшала тем, что нашла в шкафу, снаряды
мои поражали разнообразием расцветок, форм, размеров и предназначения.
Ну да, у
таких темных личностей в шкафах обычно ничего приличного не водится.
Вот
звякнули, ударившись об пол, наручники. Вот над плечом мужчины пролетела плетка
– промахнулась.
А с
труселями (без понятия, как они тоже оказались на этой «елке») повезло больше –
зацепившись за рога, черные атласные паруса повисли на них, точно флаг победы.
– Да чтоб
тебя… – рыкнул властелин труселей, в один прыжок оказавшись рядом.
Уж не
знаю, чтобы он со мной сделал, но в этот момент дверь распахнулась, и на пороге
застыла Эсми.
Вытаращив
глаза, дьяволица растеряно оглядывала то пластилина с расправленными крыльями и
знаменем на рогах, то меня, в разодранном платье.
–
Стучаться надо, мы тут заняты! – крикнула я даже прежде, чем темный успел
вымолвить хоть слово.
А потом, в
запале, швырнула в суккубару свой последний снаряд, который все это время сжимала
в правой руке.