– Темный.
А еще у меня есть сила и власть, поэтому я не насилую женщин.
– Мужчин
что ли насилуешь?
– Это
делает Эсми, вон теми предметами с тумбочки. Но твои слова снова были похожи на
намек… прожми получше плечи.
– Нет-нет,
это не намек. Просто уточнила, почему именно так. Помнится, ты недавно меня
убить грозился.
– Я могу
убить тебя, но не стану насиловать, – вздохнув, пояснил властелин. – Женщин
насилуют от слабости, от необходимости доказать превосходство. Мне это не надо,
я и так всегда получаю свое. И кстати, я учуял твое желание, так что рано или
поздно ты сама меня об этом попросишь…
– Ты уж
определись, ты невинность чуешь или желание, – буркнула, покраснев.
– И то, и
другое, и много чего еще. Слезай, массажистка из тебя никакая. Давай лучше
спать.
А едва я
легла рядом, он действительно отвернулся и уснул.
Темный Властелин.
Лютиэнь.
Лю-ти-энь.
Удивительно,
как такое достойное имя досталось столь мелкой пигалице?
Когда я
шел ее убивать, то ожидал найти в бреду, тяжело раненую, однако смертная
каким-то образом сумела излечиться.
А она,
оказывается, полна сюрпризов! И дело не только в исцелении, но и в том, что
мышь приготовила засаду.
Едва я
вошел в комнату, как девчонка схватила меня за хвост. Она пахла зельем веселья
и горячкой желания. Похотливого, страстного – такого, какое предпочитаю я. И
хотя формы мышки разительно отличались от моих вкусов, было в ней что-то такое,
что заставляло мои крылья подниматься.
Ладно, я
убью ее позже, а сперва сделаю то, чего она хочет и…
Она
уснула.
Я
попытался разбудить смертную, но та спала так крепко, будто уже умерла, не
забывая при этом сжимать мой хвост. А мне так и пришлось пролежать рядом до
утра, сгорая от нетерпения и подавляя желание – вытащить хвост из цепких
пальчиков не вышло, а пользоваться бесчувственным телом не в моих правилах.
Такое не приносит никакого наслаждения.
Глядя на
сладко сопящую девчонку, пару раз я зажигал пламя, собираясь все же убить ее,
но так и не сделал этого.
А
следующий день принес мне много неожиданного.
Во-первых,
Эсми, заглянувшая не вовремя и попавшая под горячую руку (точнее, совсем не
руку). Проклятье, давно я так не смеялся. Ради этого стоило сохранить девчонке
жизнь.
Во-вторых,
признание смертной. Наивная мышка с чего-то решила, что я не такой злодей,
каким хочу казаться, и открыла мне то, о чем я уже догадывался. Ее послал
Ариус.