Наверное, я бы так и проводил своё время в надежде собрать
необходимую сумму до своего двадцатилетия. Дальше уже шансы
поступить даже в слабейшее заведение, из имеющихся на третьем
уровне Божественного Лабиринта, будут практически стремиться к
нулю. Все они строго следовали правилу набора студентов не старше
двадцати лет, и редкие исключения делались только для неогранённых
алмазов среди других культиваторов.
Порой попадались люди, которые имеют высокий потенциал, но не
имеют возможности его реализовать. Такие самородки — настоящая
находка для родов, и последние с радостью принимают их в младшие
рода, позволяя в будущем проявить себя и доказать, что они достойны
войти в основной род. Всё же древность рода не всегда была гарантом
того, что следующее поколение обязательно будет сильнее, и порой
необходимо было разбавить род свежей кровью, чтобы усилить его.
Так, например, поступали Медведевы из пускай и многочисленного,
но простого рода став кланом и выделив из себя десяток родов каждый
со своим направлением. Путей в культивировании существует великое
множество и никогда не знаешь, какой из них приведёт к наилучшему
результату и лишь кланы могли позволить себе изучать сразу
несколько направлений, чтобы выбрать лучшее.
Остальные кланы ушли от этого принципа не так далеко, но именно
Медведевы были известны тем, что принимали в свой клан и безродных
бойцов, если те имели достаточный уровень навыков и потенциал
дальнейшего развития, чтобы заинтересовать их. Уже в ресурсах для
развития они точно не были ограничены.
И всё же в моей жизни всё изменилось, когда дед, как я думал в
тот момент, на мой десятый день рождения подарил записи
исследований основателя рода и продолженные кем-то из предков,
возможно, и самим дедом. Точнее я их нашел в хранилище рода, но
такое спрятать мог только он.
Почему дед подарил их именно мне — оставалось загадкой, а
спросить его самого у меня не представлялось возможности. С тех пор
прошло уже десять лет, да и деда я с тех пор не видел. Раньше он
присылал мне открытки, но в последние несколько лет тишина. То ли с
ним что-то случилось, то ли забыл о своём любимом внуке.
В принципе он всегда был неоднозначной личностью, о которой мама
то высказывалась хорошо и с теплотой, то ругалась, припоминая его
выходки. Только бабушка могла сдерживать его порывы, но дед всегда
был авантюристом и, по словам мамы, просто мог исчезнуть на месяц,
а потом вернуться, как будто просто выходил в магазин, а не
пропадал неизвестно где.