Скрип койки и мои телодвижения не остаются не замеченными. Слышу
скрип пружин соседской кровати и радостный возглас соседа по
палате.
- Прохоров, наконец то ты очнулся. Сестра, сестра Прохоров
очнулся.
Спустя несколько мгновений высокая двустворчатая дверь
открывается и в палату забегает медсестра, в белой косынке с
вышитым красным крестиком, белоснежном халатике и самое
удивительное - на ногах. Под суконной серенькой прямой юбкой -
виднеются шерстяные чулки и туфельки 'от бабушки'. Небольшой рост и
миловидное лицо, с наивными слегка навыкате глазами, толстая коса
свисающая до талии, плотно сбитая, слегка полноватая фигура с
третьего размера грудью. Увидев мое сидящее на кровати тело, явно с
открытой душой, обрадовалась моему пробуждению.
- Прохоров, наконец то ты очнулся. Извините, вы очнулись.
Больной, Вам нельзя подниматься, немедленно ложитесь.
Крепкие руки, умело взяв за плечи, привели мое тело в
горизонтальное положение.
Тут же, что то вспомнив стремглав побежала на выход.
- Вячеслав Викторович! Вячеслав Викторович, Прохоров
очнулся.
Раздалось за открытой дверью.
Через несколько минут топот ног в коридоре известил о прибытии
Вячеслава Викторовича и его окружения. Палата наполнилась людьми в
белых халатах под предводительством начальника терапевтического
отделения.
Это для нас грипп - обычное острое респираторное заболевание,
настигающего каждого как минимум дважды в год и переносимое на
ногах, в основном без обращения к врачу. А вот больному Прохорову
повезло поменьше, страшная болезнь 'Испанка' свалила его в городе
Николаеве и дала такое осложнение, что больной пролежал сутки в
горячке и еще сутки в бессознательном состоянии.
- Молодой человек, возможно Вы вернулись с того света. Вам явно
повезло.
Если бы знал Вячеслав Викторович, насколько его слова были
недалеки от истины.
- Теперь полежите еще пару деньков и вы сможете покинуть наш
госпиталь. Тем более что скоро и Ваш экипаж пойдет в Измаил.
В палате я оказался вместе с лейтенантом Крыловым заболевшим той
же 'Испанкой' и служившим во флотском экипаже при 61-м заводе.
Куча мыслей пронеслось в голове: это что, прикол или
действительность. А если действительность, то как себя вести. Перед
и во время войны, НКВД особо не разбиралась: шпиономания и
нетерпимость к политическим противникам культивировалась
повсеместно.