- Тяга в норме, три минуты до прыжка.
Сверившись с хронометром, на руке блеснул хромированный кругляш
с кожаным ремешком, ещё одна корабельная традиция, Андерсон сделал
краткую запись в бортовой журнал. Подняв голову, скомандовал:
- Джокер, прыжок по готовности. Ещё раз напоминаю о полном
радиомолчании. К ретрансляторам подход в режиме "тихого хода", по
всем замеченным кораблям доклад немедленно. Посту РЭБ, до
специального распоряжения только пассивное сканирование. По
кораблю, повышенная боевая готовность, уровень тревоги -
жёлтый.
В этом отлаженном механизме я был откровенно лишним, поэтому,
тихо развернувшись, покинул мостик, спускаясь в свою каюту, за эти
несколько дней до станции надо было очень вдумчиво поработать над
планом действий на Цитадели, и особенно над тем, как быстро и
незаметно найти некую кварианку по имени Тали, у которой были так
необходимые мне записи переговоров Сарена с гетами.
К Цитадели мы вышли в 12.30 по корабельному времени. В кителе,
расстёгнутом на верхнюю пуговицу, то и дело поглядывая на часы,
Андерсон метался по мостику как рассерженный тигр в клетке. Будь у
него хвост, он бы сейчас мотал им из стороны в сторону и бил по
бокам, показывая крайнюю долю раздражения. Команда старательно
прикрывалась БИЦем, воткнув морды в мониторы, изображая кипучую
деятельность, один лишь старпом стоически терпел, находясь подле
капитана.
Поднявшись на мостик, я поприветствовал офицеров. Сдержанно
пожал руку Прессли, тот, ощутив под пальцами жёсткое волокно
перчатки, удивлённо воззрился, увидев на мне, вместо обычной формы,
полный комплект полевой брони, отвернулся, и будь я проклят, если
не услышал тихий хмык от этого без пяти минут
пенсионера-отставника. Упрямо двинув челюстью, я шевельнул плечами,
ощущая привычную тяжесть брони, это, как оказалось, действовало на
меня успокаивающе, положил правую руку на шлем, висящий на
специальном зацепе на поясе. Слева, на поясе брони, в замках
покоился табельный пистолет, увидев который старпом, снова, якобы в
приступе удивления, округлил глаза. Ох уж мне это чванство
потомственного нагличанина в лице Прессли, он де Флот, вот именно
так, с большой буквы Флот, и на корабле ходит в недосягаемых
вершинах, а мы - десант, по грязи на брюхе ползаем. От желания дать
ему в лоб спасло только то, что на встречном галсе нас заприметил
Андерсон. Остановившись подле, сдавил ладонь, я даже сквозь
перчатку почувствовал хватку, в крепком рукопожатии. Нетерпеливо
постукивая носком ботинка, практически зарычал: