С течением времени в нашей практике, как и вообще в сельской практике, наступили изменения. Теперь люди держат гораздо больше собак, кошек и других домашних любимцев, и пятьдесят процентов наших пациентов составляют мелкие животные. Мы обзавелись операционной, рентгеновским аппаратом и приемными, о которых я мечтал мальчишкой. Ну и разумеется, в моем распоряжении имеются все новейшие препараты. Для меня, как и для всех ветеринаров, особенно приятно чувствовать, насколько больше у нас теперь возможностей спасти больное животное.
Я знаю, что не ошибся в выборе профессии, потому что одно появление у нас в приемной собак и кошек приводит меня в хорошее настроение. Помимо чисто медицинских аспектов для любителя животных всегда удовольствие – просто наблюдать индивидуальные характеры четвероногих друзей человека. А всякий ветеринар уже любитель животных, иначе он не пошел бы в ветеринары. Бытует мнение, будто пациенты вызывают у нас чисто клинический интерес, но это не так. Наша профессия требует сердца.
О чем и свидетельствует наше отношение к собственным четвероногим друзьям: я нередко замечал в самых, казалось бы, крутых моих коллегах просто безграничную нежность. И я со своими собаками сентиментальнее, чем самая мягкосердечная старушка, и, надо сказать, эта черта облегчала мне разговоры с клиентами. Ведь многие люди стесняются показать ветеринару, как им дорога их собака, как они за нее тревожатся, как горюют, когда слишком короткий собачий век подходит к концу. Но со мной им не надо смущаться. Как поется в старой песне: «Мне ничего не говорите, я знаю сам».
Оглядываясь назад, я понимаю, насколько судьба меня щадила. Тот, кто приобретает собаку, не должен забывать, что живет она недолго и впереди ждет неизбежное горе, а мне профессионально довелось видеть множество маленьких трагедий, когда и без того короткую жизнь жестоко обрывает болезнь или несчастный случай. Но все мои собаки умирали в глубокой старости, и, хотя разлука, пожалуй, была тем тяжелее, меня все-таки утешает мысль, что мне удавалось помочь им прожить так долго.
Я часто вспоминаю их всех, их такие разные характеры, счастье, которое они мне доставляли.
Ирландский сеттер, красавец, с которым я подростком бродил по шотландским холмам; белая дворняжка, чьи разнообразные предки не поддавались установлению, отличавшаяся редкой смышленостью и непредсказуемостью; мой любимый бигль, чьи большие добрые глаза все еще словно смотрят на меня с праздничных открыток. А потом настал черед Гектора и Дэна.