Она положила перед ним столовые
приборы.
- Почему? – не унимался Иван.
- Место такое. Давай кушай и
пошли.
- Знаешь, а я, наверное, передумал.
Раз фотоаппарат со мной, то по-быстрому сделаю фотографии и пойду
назад. Ты же не будешь возражать?
Василиса тоненько прыснула в
кулачок.
- Я нет, а вот дом явно будет против.
Думаешь, он случайно подальше отъехал? Нет, просчитал тебя на сто
ходов вперед. Можешь, конечно, попробовать. Но только время
потеряешь. Поэтому не настаиваю, но рекомендую, не сворачивать с
намеченного плана. Будет и проще, и быстрее.
Иван решил поупрямиться.
- Я все же попробую.
Василиса пожала плечами.
- Как хочешь! Поешь сначала. - Она
подвинула к нему тарелки. - Сметанки побольше накладывай.
- Спасибо.
Иван налег на завтрак, исподволь
рассматривая сидящую с умным видом Василису. «Вот странно. – думал
он, - Получается, я вижу перед собой ребенка, а разговариваю с ней
как с взрослой. Она же разговаривает со мной как с дитем
неразумным, тоже видит перед собой ребенка. Или все же взрослого? А
может это опять искривленное пространство?»
- Нет, просто у меня с детства было
больше возможностей для развития. И я ни одной не упустила, - в
унисон с его мыслями объяснила Василиса.
- Я что сейчас вслух сказал?
- Нет, но твои мысли на лбу написаны,
- Василиса прищурилась и провела рукой по линии бровей. - Как на
телетайпной ленте.
Сказала она это с таким серьезным
видом, что Иван коснулся своей рукой лица, чтобы проверить и
наткнулся на шрам, который рассекал его щеку.
Это еще что такое? - он посмотрел по
сторонам. Вспомнил, что в прихожей висело зеркало. Соскочил с
табурета, добежал до него и в ужасе отшатнулся.
Из зеркала на него смотрел молодой
Иван Сазиков, а на щеке у него был шрам, сильно уродующий его
лицо.
***
- Где это я так? - не понял он и
потер щеку, проверяя, не нарисован ли шрам.
Василиса сложила тарелки в раковину и
быстро начала их мыть.
- Пока просто прими как данность.
Шрамы вообще-то украшают мужчину, а боевые тем более.
- Какие-такие боевые шрамы? Откуда
они? Я не держал в руках ничего тяжелее фотоаппарата, - еще раз
потрогал свое лицо, - и не собираюсь держать, если ты думаешь, что
я будут играть в вашу непонятную игру.
Василиса встряхнула тарелкой,
смахивая с нее воду.
- Какой ты нудный, Иван! Неужели ты
не понял, что это уже давно не игра. И вообще никогда игрой не
было.