– Груша… Груша… жить… Солнце жить…
Я захныкала, ведь это только выверт сознания, виверны нет.
И снова видения. Ужас в глазах гостей, а после и выкрикнутое слово «малум». Бледная до синевы Катарина. Альфред, пытавшийся защитить мачеху. А потом срывавшийся голос Шторма, и его ужасные раны на спине. Эти сцены преследовали и не отпускали. Но больше всего мучили глаза Альдамира... мужа. Он с невероятной нежностью смотрел на меня и улыбался.
– Прости… прости, – шептали мои губы сами собой. – Я так скучаю…
Но вдруг образ близнеца стал таять. На его месте появилась зубастая морда, которая вдруг злобно оскалилась и зарычала.
– Глухая тетерь! – в голосе виверны звучало раздражение. – Я звать — звать, а она реветь! И не слышать! Ууу!!! Ууу!!! Будто только из яйцо вылупится.
И эта чешуйчатая, зеленая вредная и самая любимая крылатая ящерица принялась меня изображать.
– Ууу! Ууу! Ууу!!!
– Солнышко, – пролепетала я, все еще не веря, что видела именно ее. – Это и правда, ты? Не глюк? Не кошмарный сон?
Виверна перестала кривляться. Сделала шаг вперед и обняла крыльями мое мысленно «я».
– Груша, – нежно курлыкала она. – Груша… моя часть.
А потом на меня вдруг закапала вода. Я высвободилась из объятий и подняла голову. И едва не заплакала снова – по морде Солнышко бежали слезы.
– Родная! – всплеснула я руками. – Не плачь, девочка. Ну, же, все страшное позади. Мы вместе и что-нибудь обязательно придумаем!
Не выдержав, прижалась к ее горячему телу.
– Все будет хорошо. Все будет хорошо! Мы справимся!
– Любить тебя, – курлыкнула виверна. – И знать, как вернуться.
– Что?! – я застыла. – Ты знаешь, как вернуться?!
А потом отступила и опять подняла голову, находя взглядом ее глаза.
– Знать! – во всю пасть улыбнулась Солнышко. – Помнить!
Знает! Помнит!!!
Слава всем богам!!!
Я рухнула на колени и опять в который раз за день разрыдалась, но на этот раз от радости.
Не одна!!! И скоро вернусь… домой. Да, домой! За столь короткое время, приютивший меня мир стал родным. Здесь же, в месте рождения я не чувствовала себя комфортно. Будто бы Земля, обидевшись на предательство, сама выталкивала прочь.
Утерев слезы, требовательно посмотрела на виверну, которая искоса «из-под бровей» тоже глядела на меня. Устав наклонять голову, она по-кошачьи подвернула лапы и улеглась, а затем, и вовсе, положила тяжеленный подбородок мне на колени. Вот интересность, вроде бы мы беседовали, так сказать, в виртуальном мире, а чувства и ощущения, словно в реальном.